Бесноватый Цесаревич 5

Молодой секретарь посольства влюбился в сербскую пленницу, а может, заложницу. Всё как положено в женских любовных романах. Далее у счастливой пары рождается сын и через два года дочь, которую назвали Матильда. Только мама называла свою любимицу Милица. Через некоторое время у секретаря появилась возможность продвинуться по карьерной лестнице, но для этого пришлось жениться на дочери тогдашнего посла фон Теста. На жизни его сербской семьи это отразилось не сразу. Но после неожиданной смерти матери многое изменилось. Благо отец от детей не отказался и переправил их к своей бездетной сестре в Австрию. Более того, оба ребёнка получили фамилию фон Штюрмер, правда, считались детьми умершего брата собственного отца. Вот такая мексиканская или австро-турецкая драма с сербским акцентом.

Брат Милицы в юном возврате вступил в ряды императорской армии, так как с детства бредил войной. Сама героиня нашей повести росла в поместье тётушки, которая кудахтала над ней как наседка. А ещё юная девица увлекалась разного рода модными философами и прогрессивными течениями. И, естественно, не обошли её стороной статьи одного беспокойного русского принца. В общем, в далёком Тироле появилась ещё одна моя фанатка. Как показывает практика, мои идеи весьма популярны в Европе и количество их сторонников растёт с каждым годом. Образование общества «Олимпия» и прогрессивные законы в России сделали Милицу самой настоящей суфражисткой, со скидкой на время. Война застала девушку в гостях у отца, и она решилась на сумасбродный поступок.

Баронесса буквально взяла штурмом моё жилище, то-то охрана посмеивалась. Несмотря на общую авантюрность затеи, её сопровождал немалый отряд телохранителей и пара служанок. Значит, в голове девушки не только ветер, но и присутствует немного ума. А может всё дело в хмуром чернявом мужичке, которого она представила как своего управляющего и родственника со стороны матери. Тот производил впечатление бывалого и адекватного человека. Сама Милица совершенно не походила на сербку. Русые волосы, зелёные глаза, тонкие черты лица, без балканской резкости. В общем, обычный нордический типаж, без намёка на юг. Мама наградила её живостью характера и забавной непосредственностью.

Мы мило общались в саду, где я попросил накрыть стол, как появился первый гость. Фон Лоде вроде приехал по делам, но чего-то то и дело посматривал на мою гостью. После того как мы разобрались с грузами, которые пришли лично для меня, главный интендант выборжцев удалился. Он чего-то пытался мне сказать, может, напрашивался на ужин, но его общество точно меня не привлекало. Я прекрасно понимаю, что в городе появилась молодая и яркая девица, а ты тут месишь грязь, дышишь пылью с потом уже месяцев пять. Хочется пообщаться и почувствовать себя цивилизованным человеком. Но я здесь при чём? Затем прибежал чуть ли незапыхавшийся майор Нейтгард, который сейчас занимал должность помощника начштаба армии. Этот Донжуан перестарок тоже пожирал взглядом баронессу. Причина появления немца была ещё более смешной, будто в дивизии пропали адъютанты, с кем можно передать совсем неважные бумаги. Чего-то мне начала надоедать эта излишняя назойливость. У меня были планы отдохнуть, собраться с мыслями, посидеть над своими бумагами, выпить наконец-то. Давно не было новостей от Волкова, который сейчас занимался одним из важнейших заданий, которые я перед ним ставил. Нервничаю я. А здесь эти павлины. Будто баб совсем нет.

Кстати, у меня вообще женщины не было более года. Хотя я абсолютно не собирался воспринимать Милицу, как сексуального партнёра. Под меня здесь уже пытались подсунуть местных «красавиц», но безуспешно. Народ знал о моём отношении к насилиям над мирным населением, тем более женским и вёл себя более или менее адекватно. Это касалось только христиан и надо было делать скидку на войну. Голодные, испуганные и ищущие защиты женщины сами вполне себе добровольно заводили отношения с военными. Ведь это возможность поесть, заработать денег, а ещё элементарная безопасность для семей беженцев. Нескольких насильников из казаков и двух солдат я приказал повестить, особо не рефлексируя. Народ побурчал, но начал вести себя более деликатно. Когда за пару краюх хлеба и полмешка крупы перед тобой с радостью задерут юбку, то какой смысл брать женщину силой? Не я это придумал. Война такая вещь, что быстро стираются общепринятые нормы морали и этики.

—Боюсь, что скоро в расположении нашей дивизии начнутся брожение, — отвечаю на немой вопрос Милицы, — Господа, наверное, соскучились по обществу прекрасных дам. А так как до ближайшего приемлемого общества вёрст триста, то паломничество будет продолжаться.

—Вы про этих забавных офицеров? — улыбка у девушки просто загляденье, — Первый встретился мне по дороге из порта. Он, наверное, какой-то квартирмейстер и сопровождал несколько больших повозок. А второй был весьма любезен и проводил нас до этого дома. Но хочу их разочаровать, я здесь точно не ради этих, без сомнения, достойных господ. Меня интересуете исключительно вы.