Бесогон на взводе!

Старый демон едва слышно присвистнул. В наш двор строевым шагом тут же вошли два десятка настоящих чертей в фашистской форме, с автоматами в руках, под командованием давно знакомого мне офицера. Нечестно, это уже перебор…

Пока наши в доме меняли обоймы, верный Гесс, яростно рыча, держал на расстоянии цепь чертей в рогатых шлемах, не позволяя им приблизиться к отцу Пафнутию. Батюшка сплёвывал кровь, но встал на ноги и держал спину прямо, как и положено русскому православному священнику. Стоящая рядом плечом к плечу курсант Фруктовая без малейшего страха в глазах перезаряжала охотничью двустволку. Она никому не отдаст деда без боя!

— Надеюсь, адрес правильный?

Я даже не сразу понял, что вопрос обращён ко мне. С два или три десятка самых упёртых, безумных, отчаянных или безбашенных бесобоев стояли у наших ворот, не имея возможности пройти через купол. Мушкетёрский плащ, застиранные треники, армейский камуфляж, восточный халат. Шпаги, бейсбольные биты, цепи, сабли, ножи. Молодые, старые, опытные, случайные и прочее.

Они пришли. Всё равно пришли, чтоб их…

— Минуточку, — решился я, обращаясь более к Хану. Тот милостиво кивнул. — Вавель, до брони! — набрав полную грудь морозного воздуха, заорал я.

Секунда, две, три, мне показалось, что на горизонте загорелась новая звезда, но не серебряная, а скорее оранжевая. Старый демон не без удивления проследил за моим взглядом.

С громом, огнём и грохотом у нашего забора, со стороны поля, вдруг приземлился огромный дракон! На этот раз замерли все. Звероящер слегка наклонил ко мне страшную морду, принюхался и прорычал:

— Один раз я обещал тебе помощь, человек с собакой! Ибо дал слово! А никто не смеет превзойти в благородстве Вавельского дракона. Желаешь ли ты, чтоб я спалил всё село?

— Н-нет, дзенькуе бардзо, — вовремя опомнился я. — Просто вот этот купол очень мешает. Можно его как-то убрать, что ли?..

Впервые проявивший хоть какие-то эмоции Хан пытался протестовать, но, видимо, его великая власть почему-то не распространялась на все времена, мифы и вехи. Народными фантазиями вообще очень непросто управлять, они не подвластны никому, любые силы Света и Тьмы (в условной градации) над ними не властны. Под яростной струёй направленного пламени стеклянная стена задрожала, поплыла и осыпалась ледяными каплями в снег…

— До видзеня, — кивнул дракон, тая в звёздном ультрамарине.

— До видзеня, — громко подтвердил я, в очередной раз мысленно вознося благодарность нашему кухонному бесу за короткие уроки иностранных языков.

— Типа чё, посаны, мочим гадов?!

Бесобои кинулись на чертей, те даже не успели снять шмайсеры с предохранителей, как завязалась рукопашная. Буквально в ту же секунду прозрачная стена возникла вновь, но уже гораздо меньшего объёма, чётко отделив нас от ярости безумной мясорубки.

Рогатые фашисты схлестнулись с бесобоями жёстко, всерьёз, но наши ребята, если надо, как говорится, всегда могут повторить! Жаль, мы не могли им помочь и они уже были слишком заняты, чтоб добраться до нас. Каждый сам за себя. Тут уж вряд ли можно было рассчитывать кому-либо на чью-то помощь. Ни нам, ни им. Без вариантов.

— Тео Фролов, ты уже сделал свой выбор? — певучим грудным голосм протянула Якутянка.

Ну что тут можно было ответить? Ситуация почти патовая. Я знаю, что у меня в нагане осталась одна пуля, точно так же знаю, что не промахнусь с десяти шагов. Но, даже если серебро влетит ей точно в лоб, всё равно, падая, одним судорожным неосторожным движением демонесса может располосовать шею моей девушки от уха до уха.

Гесс предупреждающе рычал, но у него хватало ума ни на кого не бросаться, однако подобным терпением отличались не все. Увы…

— Стой, от не надо, внученька…

— Дед, пусти! Я убью его-о… — Рыдающая Дарья разрядила оба ствола в Хана, но серебро не причинило старому демону ни малейшего вреда.

Прежде чем едва стоящий на ногах отец Пафнутий хоть как-то удержал её за плечи, она умудрилась выстрелить ещё раз. Думаю, седая внучка прекрасно понимала, что старого демона такого уровня это не остановит, но всё равно не могла не стрелять. В девчонке есть боевой дух, её не остановишь, кое в чём она пошла в деда. Но важно не это…

— Милая, — я поспешил встретиться взглядом с Мартой, — прости меня…

— Это ты меня прости… И прощай…

Она вдруг резко дёрнула головой, словно бросаясь с трамплина вниз, и длинное узкое лезвие ножа окрасило снег рубиновыми каплями. Потом кровь вдруг хлынула волной, а бездыханное тело мягко осело в снег.

— Марта-а-а!!!

— Ты сделал свой выбор, бесогон, — ровно прокомментировал Хан.

Я поднял ствол револьвера подчёркнуто медленно, выбирая точку между изящных бровей Якутянки, и… опустил руку. Смысл теперь стрелять? В душе не осталось ничего, сердце словно выгорело изнутри, тупо исполняя бессмысленную роль вечного двигателя у меня в груди. Моей Марты больше нет. Я потерял всё, так зачем тратить пулю на кого-то, кроме себя?

— Ты проиграл, Хан, — неожиданно громко рассмеялась Якутянка, и голос её звенел чистым богемским хрусталём. — Он не выстрелил. Этот мальчик сильнее тебя. Значит, теперь я свободна?