Бесовская таратайка

До этих молчунов чекисты добрались, понизив их уровень жизни до ежедневной борьбы за выживание. Если все мысли сводятся к тому, как бы заработать кусок хлеба, места для осмысления причин такого положения дел в голове, одурманенной к тому же пропагандой и дешевой водкой не остается.

Конечно, иногда власти и перегибают палку, и тогда рождаются катастрофы, вроде голода 1921 года. Но это уже ненужная крайность, которую власть старается избегать. Мертвый раб – бесполезный раб. Однако и возможности своим поданным каждый день есть досыта они тоже не дадут. Сытое брюхо к учению глухо. Особенно к такому, как светлое завтра и, что жить плохо осталось недолго…”.

“… Чертовски жаль, что мне приходится использовать свое изобретение в таких целях. Его и изобретением-то называть неудобно. Оно живое, в полном смысле этого слова, и, как любое, только что появившееся на свет живое существо, оно жаждет знаний и полно возможностей. Это чистый, белоснежный лист бумаги, на котором можно нарисовать усыпанный цветами солнечный луг под бескрайним голубым небом. А я, высунув язык от усердия, вычерчиваю на нем могильные склепы и делаю зарисовки из прозекторской морга…”

“… Выбор сделан. Теперь, даже если захочу, я не смогу остановить начавшийся процесс. Да я и не захочу.

Сегодня после вечерней поверки пятерых, не выполнивших дневную норму, на глазах у всего лагеря заперли в холодном срубе, установленном на полозьях, и, зацепив трактором, повезли в ночь за пределы лагеря. Это называется штрафной изолятор. На улице -45 градусов. До утра никто из них не доживет. Крики, мольбы о пощаде скоро затихли вдали, а начальник лагеря еще долго гулял вдоль шатающейся от голода и усталости шеренги и философствовал о беспощадной борьбе с врагами народа.

Кто-то должен свершить над ними суд! И не над этим палачом Стрельцовым. Он и так через к осени подохнет, как собака, в жутких мучениях. Или я ничего не понимаю в химии.

. Я имею в виду тех – вождей, одного движения пальцем которых достаточно, чтобы послать новые тысячи на нечеловеческие муки…

Тут один доходяга любит повторять: ”Мне омщение, и Аз воздам”. Что-то не торопится Отец Небесный. А раз так – то я за Него свершу праведный суд. И не важно, что их смерть мало что изменит, и их муки не искупят муки тех, кто замерзнет этой ночью. Пусть мое возмездие создаст хотя бы иллюзию справедливости, и хоть раз в это страшное время воздастся им по делам их…”.