Беспамятство

За злые слова, за Рому.

Светик пожала плечами.

Ты всегда была такая, и я тебя любила. Ничего нс изменилось.

И она уехала, оставив после себя пустоту. Из двух на перроне всегда хуже тому, кто провожает. «Лучше бы нс приезжала», - подумала Ольга.

Между тем Семицветик покидала Филькино очень довольная собою. Она не зря потратила два дия. Уже одно только, что в этой занюханной деревеньке ей пришла в голову гениальная идея, позволяло считать поездку удовлетворительной. Кроме того, в машине Светик чувствовала себя отлично, езда поднимала ей настроение. По Москве, вначале экономя время, а потом потакая желанию, она вообще не передвигалась пешком, нс только в супермаркет, но и в магазин за два квартала ездила на автомобиле.

У тебя скоро ноги атрофируются, сказал ей как-то Рома, выбрав для замечания не совсем удачное время - они лежали в постели.

Света сразу поняла, что в этот момент он думал о Ляле, и не ответила. Хам. Но если Ромка хам, то все остальные мужики и подавно, В ней давно зрело желание проверить теорию практикой, только времени нс хватало. Впрочем, если все хамы, то какая разница.

Медленно продвигаясь по дороге местного значения без твёрдого покрытия, Света километров тридцать-сорок напряженно крутила рулём, чтобы нс угодить колесом в яму или нс зацепить днищем

за камень, а когда выехала на федеральную трассу, немного расслабилась. Правда, хороших дорог у нас нет нигде, поэтому зевать нс рекомендуется, но всё-таки появилась возможность обдумать идею во всех подробностях. Светик даже вспомнила, как возник этот удивительный замысел.

Подруга уступила ей на ночь каменную лежанку, но заснуть на жёстком горячем ложе с непривычки оказалось сложно. От тишины уши словно заложило ватой, ни фонарей за окном, ни шума машин. Если бы нс брехливый приблудный нёс, который боялся всякого шороха и потому гавкал всю ночь, а отсыпался днём, можно было подумать, что она ночует на кладбище. По тёмным углам шуршали мыши, которым Ляля оставила тарелку с молоком (если бы Светик знала, что это не мыши, а крысы, спала бы в машине), время от времени пугающе постреливали в печи дрова. Бессонными ночами мозг раскрывает свои кладовые, образуя неожиданные связи, и вещи, прежде несовместные, задачки, почти неразрешимые, начинают казаться простыми и приемлемыми.

Бесспорно у Ляли поехала крыша. Способен ли нормальный, образованный, светский человек запереть себя в такой глуши? Экзотика хороша до начала серьёзных трудностей, и если подружка просто мается дурью, то снова вернётся в Москву. Кому плакаться в жилетку? Конечно, опять Ромке, Скорее всего, так и будет. Нс допустить подобного безобразия — первый и главный аргумент в пользу нового плана. Второй довод выглядел не так убедительно, и Светик пыталась уверить себя, что желание отомстить подруге за оскорбление четвертьвековой давности и посетившее сё ночью решение никак друг от друга нс зависят.

Дело в том, что в многолетней дружбе Светика и Ляли был один неприятный эпизод. Как-то весной, ещё классе в шестом, кто-то принёс на школьный двор мяч, и небольшая компания, в том числе они с Ромой, стали играть в волейбол. В кружок случайно затесались две девочки младше на год. Одна — такая хорошенькая, что даже признанная красавица Ляля смотрела на неё с каким-то священным ужасом — не может быть в природе такой красоты. Девочка была хрупкой, худенькой, с руками-палочками и играла плохо. Казалось, если неожиданно послать ей крепкий мяч, она нс возьмёт его, а разобьётся на кусочки, словно фарфоровая статуэтка. Лучше всех играла Ляля, поскольку занималась

в волейбольной секции, а Светка по доброте своей, подыгрывала младшим, поэтому игра ис получалась, и Ляля в сердцах рубанула по мячу ребром ладони изо всей силы* Жёсткий грязный снаряд попал Светке прямо в лоб. Она упала навзничь, и слёзы, помимо воли, брызнули у нес из глаз. Все вокруг засмеялись. Это было унизительно, тем более при Ромке, который с удивлением уставился на Лялю:

Ты зачем?

А я её вышибла, - фыркнула та. - Это волейбол, а не поддавки.

Ему этого объяснения хватило, а подруги неделю нс разговаривали. Потом инцидент затёрся среди множества других событий юности. Неотомщенная обида не беспокоила, даже не вспоминалась, как вросшая заноза, но она была тут и теперь вдруг обнаружилась. Бессонной ночью в Филькино этот ничтожный эпизод предстал перед внутренним взором Светика так, словно всё случилось вчера. Даже презрительная Лялина интонация вспомнилась. Боль выглядела совсем свежей, и через столько лет подвернулся случай вернуть должок. «Теперь я тебя вышибу!» — подумала Света, испытывая нс мстительное чувство, а спокойное торжество справедливости. Так родилась идея сказать Роману, что Ляли в деревне нет.