Беспечные мотыльки

Вернуться в Портленд после всего случившегося было приятно и радостно. Словно Тони уезжал надолго в лагерь, в котором старшие издевались над младшими, лупили всех и вся, воровали еду, выражались и портили газоны своими испражнениями и смачными плевками. Теперь же он возвратился в те места, где не случалось ничего криминального: здесь были его родители, его друзья и знакомые, коллеги по работе. В уютных кафе горел приятный оранжевый свет, люди на улице искренне смеялись, обсуждали новости и события в мире. Вокруг было настоящее буйство красок, как на полотнах импрессионистов: зеленые, оранжевые, желтые деревья стояли вдоль ровных дорог, роняя под собой листья. Пахло едой из ресторанов, кофе, сыростью, подгнивающей травой, и вся эта смесь смешивалась в нечто удивительное, прекрасное, родное. Пустынная грязь и копоть от проезжающих мимо на бешеной скорости фур остались только в фотоснимках и интервью.

Еще неделя ушла на то, чтобы подготовить статью и сделать ее связной. Когда он отдал ее на вычитку редактору, настал черед проявки фотографий, но Тони каждый вечер находил себе предлог, чтобы не делать этого. Он и сам не мог объяснить себе этого – в прежнее время его интересовали, прежде всего, его собственные снимки, только затем пассажи, вводные слова и комментарии к статье. Он честно несколько раз доставал проявитель и контейнеры, застывал на пороге комнаты, в которой извлекал снимки из пленки. Затем вздыхал, закрывал дверь и уходил в гостиную. Включал телевизор, разваливался на диване и переключал каналы, особо не всматриваясь и не вслушиваясь ни во что.

Во вторник утром его пригласил к себе в кабинет Рассел, редактор. Они поговорили о пустяках из вежливости, затем перешли к делу.