Беспечный ангел

В ее душе не осталось места инстинкту самосохранения. Нора чувствовала, что должна показать, как он ей необходим. Она с радостью примет все, что Винсент готов дать, пусть это продлится год, месяц или даже неделю... но в душе она сможет лелеять мечту стать для него чем-то большим, нежели молодое желанное тело. Он к ней неравнодушен. И пусть он не произносил ласковых слов, его поступки говорили сами за себя. Что ж, это уже начало. Любовь может прийти даже к такому человеку, как Винсент Пламмер.

Пальцы Норы запутались в темной гуще его волос. Губы Винсента стали более мягкими, язык нежно обвел контуры ее припухшего рта, и Нора застонала.

Руки Винсента проникли под ее блузку, скользнули вверх, обхватили нежные холмики грудей и стали ласкать розовые пики. Пальцы и губы Винсента вытворяли с ней такое, что Норе показалось: она умрет от наслаждения. И вдруг по его телу прошла волна дрожи, и Винсент замер.

— Это безумие, — прохрипел он сквозь стиснутые зубы и с силой оттолкнул от себя Нору. — Чистое безумие.

— Почему? — Голос девушки еще звенел от возбуждения. — Мы оба хотим друг друга, ты сам это говорил.

— Ты знаешь почему, Нора. Я не хочу причинять тебе страдания, — с видимым напряжением произнес он. — Ты не готова справиться с этой ситуацией.

— Но ты же говорил, что другие прекрасно справляются.

— Ты не такая, как другие!

Повисла такая тишина, что, казалось, весь мир замер, затаив дыхание.

— Винсент...

— Черт возьми, Нора! Я этого не хочу.

Теперь Винсент говорил тихо и как-то безжизненно. Прежде чем Нора успела его остановить, он вышел из машины, не глядя на нее, обошел капот и рывком открыл дверцу.

Нора как во сне медленно выбралась из машины и остановилась. Мысли путались, а сердце стучало так громко, что, наверное, это слышал даже Винсент. Девушка понимала, что если не предпримет что-то немедленно, то потеряет его навсегда. Как он мог ее оттолкнуть?

Как мог не дать ей ни единого шанса, после того как сам несколько недель преследовал ее?

— Прощай, Нора, — тихо сказал Винсент, отступая на шаг.

Это конец. И вдруг внутри у Норы словно лопнула какая-то пружина, и слова — горячие, яростные — хлынули сами собой.

— Ах вот, значит, как? «Прощай, Нора». Вы решили, что нам пора распрощаться? Винсент Пламмер, кто дал вам право решать, что правильно, а что неправильно? Только не надо объяснять, что вы делаете это ради меня, желая уберечь меня от страданий, потому что я все равно не поверю. Да вы просто испугались! Да, да, вы боитесь полюбить снова и жить полноценной жизнью. Это, видите ли, слишком рискованно. На свете есть тысячи, миллионы людей, которым пришлось перенести страдания и потери, не вас одного одурачили. А как вы думаете, мне было легко, когда я приехала в церковь на собственную свадьбу, а жених так и не появился?

— Довольно! — прервал Винсент ледяным голосом.

Он встретился с ней взглядом, и Нора прочла в его глазах мрачную решимость. Однако она не вняла предостережению.

— Вы не можете вечно прятаться от жизни! Сколько бы имен ни значилось в вашей записной книжке, вы даете им только свое тело, как животное, как какой-то робот...

— Нора, я сказал «довольно».

— Из-за того что случилось с вашей матерью и сестрой, вы вбили себе в голову, что обязаны быть несчастным! — Винсент развернулся и направился к водительскому месту, но Нора продолжала кричать ему вслед: — Вы по-прежнему расплачиваетесь за то, в чем никогда и не были виноваты. Но и это еще не все! Если вы вдруг рискнете открыть душу, то станете уязвимым, как все простые смертные, а уж с этим вы действительно не можете смириться! Вот в чем главная причина. — Винсент бросил на нее убийственный взгляд и молча сел за руль. Но Нора наклонилась и продолжала кричать в открытую дверцу: — Когда Брайан меня обманул, я была убита, раздавлена, а когда узнала, что он сбежал с моей родной сестрой, мне вообще казалось, что жизнь кончена. Но конец света не наступил. А потом я встретила вас. Вы назидательно советовали мне вернуться в реальный мир и перестать прятаться в башне из слоновой кости. И теперь, когда я действительно снова начала жить, вы оставляете меня в еще худшем состоянии, чем я была до встречи с вами?

— Я ничего не обещал...

— Я люблю вас, — почти простонала Нора. В наступившей тишине они взирали друг на друга через салон автомобиля. — Принимая вас таким, какой вы есть, я готова рискнуть. Я... у меня никогда не было мужчин, но я хочу принадлежать вам. Пусть у меня останутся хотя бы воспоминания, если не будет ничего другого.

Голос ее прервался, по щекам хлынули слезы, но Винсент сидел не шелохнувшись. Живыми оставались только его глаза: они пожирали Нору взглядом, в котором отражалась внутренняя борьба, в них сквозила боль и еще что-то, не поддающееся определению. И когда девушке показалось, что она достучалась до него, что Винсент сейчас протянет к ней руку, он повернул ключ зажигания и завел мотор.

— Винсент, не уезжай, пожалуйста, прошу тебя! Ты не можешь так уехать...

Но он захлопнул дверцу пассажирского сиденья, и в тот же миг автомобиль с ревом сорвался с места.