- Где? – удивленно спросила я, делая вид, что не понимаю, о чем она спрашивает. На самом деле я сама не поняла, что произошло в гостиной, я слишком расслабилась, дала волю своим непонятным чувствам, потеряла контроль, и тем самым поплатилась – допросом.
- Внизу, когда мы с Колей пришли, а вы там, сидя на диване…
- Ника, пожалуйста! – попросила я прекратить разговор.
- Пожалуйста, пожалуйста.
Несколько долгих секунд она молчала, но, не выдержав, снова заговорила, и мне стало безумно стыдно и неудобно:
- Но ты подумай, Любочка, Клим же взрослый, здоровый мужчина, который просто нуждается в сексе. Да и вообще, воздержание, особенно для мужчин – очень вредно! Вот вы сколько знакомы?
- Три месяца… - неуверенно ответила я и немного поморщилась от боли на очередной ранке.
- Ни хрена себе! У него уже три месяца не было секса, это плохо, Люба!
- Не говори глупостей, Вероника! За ним толпы девушек увиваются.
- Да? А ты думаешь, я такая дура, и не вижу, что он сожрать тебя хочет? На кой ему эти толпы, если он поглощен только одной забитой девчонкой с сексуальной фигуркой.
- Ты преувеличиваешь.
- Ну да, а в гостиной десять минут назад он, наверное, толпу свою хотел тра*нуть!
- Вероника!
- Если он тебя в халате чуть не взял, представь, что будет, когда ты разденешься.
- Ника… Глупышка, ты ничего не понимаешь…
- Любаш, я прекрасно знаю о… - Ника запнулась на секунду, но, все же, продолжила. - Я тоже потеряла любимых людей. И Клим потерял. Все мы заложники одной ужасной, трагической ситуации, но нужно жить дальше, просто ради того, что именно эти родные нам люди даже там хотят, чтобы мы были счастливы. И мы должны постараться ради них.
- Ты говоришь, как Клим, - с легкой улыбкой заметила я и, закончив мазать все красные пятна, обратно накинула халат, крепко повязав пояс вокруг талии.
- Дядюшка многому меня научил, - призналась девушка, с грустью смотря на себя в зеркало и, резко развернувшись, добавила. - А фигура у тебя - бомба, а я скоро пышечкой буду…»
Заведенная этим разговором, я все же решилась, хотя это было трудно сделать, но когда мы остались одни, я, приведя себя в порядок, отправилась в спальню к Климу.
И вот сейчас, стоя перед мужчиной в развязанном халате, я склонила голову от стыда, делая занавес из своих волос, чтобы хоть как-то спрятаться от безумия, которое я сама совершила, делая решительный шаг.
- Я уродлива… - совсем тихо, едва слышно произнесла я, и тут же почувствовала касание мужской руки к щеке. Клим, убрав волосы с лица, приподнял мою голову, чтобы заглянуть в глаза, которые я упорно отводила и закрывала.
- Посмотри мне в глаза и повтори, что ты только что сказала, - злобное рычание, и повисшая тишина, пропитанная страхом и волнением.
- Эти пятна, они уродуют меня, и я… Ты поэтому меня не хочешь. - В следующую секунду я оказалась прижата к сильному подкачанному телу, обвившие талию руки крепко сжали, давая понять, что нахожусь под надежной защитой, а упиравшийся в живот бугор выдавал силу его желания.