Бесплатное порно

Инга Дорогобыщ научилась отрыгивать заглоченный ранее воздух, в определённые моменты издавая таким образом неприличный звук оглушающего свойства.

Света Маятник научилась стоять на голове.

Жора Гум разучил роль Гамлета.

Тамара Корявая уничтожила 666 бродячих собак.

Боря Гузибет раздробил голову Серёже Татищеву выстрелом из похищенного в краеведческом музее мушкетона.

Скептик

— Я считаю происходящий вокруг хаос делом рук захватчиков, — пояснял Виктор Щорс Болиславу Гряго, когда курили они на металлической площадке продуваемой ветрами пожарной лестницы, — это нам видится хаос, потому что мы смотрим слишком близко. У них другое восприятие времени. Другой ритм, понимаешь?

— То есть, сутки длиньше или короче, так что ли? — нахмурился Гряго.

— Нет… это другое… это… как тебе объяснить… это другое время, время вне человеческого осознания… параллельное время, если хочешь. И… они могут ловить нас в ловушки своего времени.

— Как… то есть… ловить? — насторожился Болислав, топча окурок.

— Так… они искривляют пространство таким образом, что ты временно теряешь ориентацию: было ли это завтра, или только начнётся вчера — для тебя всё — только сейчас, сейчас, сейчас… и вот на этом изгибе происходит особое наложение волн, и оно сопровождается выделением энергии… и пришельцы питаются этой энергией. А для нас эта энергия — наша жизнь. Понимаешь теперь, что такое параллельное время?

— То есть, ты хочешь сказать: пришелец поставит вскипятить чайник — а у меня жизнь на пару лет укоротится?

— Примерно так… но не в таких масштабах, конечно. В совсем других масштабах. Совсем не в нашу пользу. Они реально укорачивают нам жизнь. А когда срок у человека истёк — будь он хоть сущий здоровяк в окружении дрессированного стада телохранителей — смерть входит к нему, не спрашивая разрешения. Все эти нелепые несчастные случаи последних лет… беспочвенные убийства… нелепые жертвы. Ничего не напоминает тебе?

— По-моему, у тебя просто паранойя, дорогой, — качал головой Гряго, забивая очередную папиросу.

Бытейное

Помыслилось ли иное: жизнь как бесконечное передвижение атомов, и ты, в центре круговорота, пытающийся остановить его всего лишь для того, чтобы закрутить с новой силой. Есть ли что-либо более вопиющее, чем эта незыблемая страсть к самоуничтожению?

Не есть ли эта страсть — смещение границ, где смерть правит бал и заказывает музыку? Не стремимся ли мы возродиться через собственную смерть? Не стремимся ли мы, таким образом, к постоянной пульсации? К некоему ритму, чередованию вспышек, ударам пульса… пояснения для идиотов.

Замаскированное оскорбление.

И некто словесно унижен.

Уличён в проступках, отпизжен и выебан.

Доброе утро!

Как самочувствие, хорошо ли просралась перед выездом моя Птичка? Я хорошо посрал. Когда только встал, перед тем, как принять холодный душ, посрал… потом после завтрака (тигровые креветки, обжаренные в беконе, малосольные огурцы, тосты с сыром, каперсы, стакан брюта, кусок дыни, мармелад, гашиш, халва) — вообще отлично посрал, продристался, что называется.

Мечтаю подсмотреть как ты дрищешь, радость моя. Я знаю, ты часто срёшь, иногда по 6 раз в день. Много ходишь и часто срёшь. И фигура у тебя от этого стройная. И ты страсть как любишь на крепком хуе поёрзать.

Карло раскрывает карты

Наталья стала посещать отца всё чаще, и причина эта одновременно доставляла удовольствие и удивляла её.

Этой причиной был секс.

— Слушай… давно спросить хочу… — Кудрявая Рыба замялась, подбирая слова.

— Так чего ждёшь? Спрашивай… — Отец вытирал хуй салфеткой.

— Твой этот… ну, инструмент, короче, — она кивнула на его неопадающий пенис, — ты чего, вещество какое-то применяешь, или как?

— То есть?

— То есть, это… хуишко-то у тебя раньше был маленький… а потом с какого-то времени стал расти — и гляди: подрос до такого слоняры… и стоит как кол деревянный… как объяснить это?

— Ключевым словом здесь является «деревянный», — с наслаждением помял мошонку Карло, — ты улавливаешь здесь какую-либо связь?

— Ты хочешь сказать…

— Да, именно.

— Буратино?

— Он самый.

— Но ты же…

— Я сжёг его, да. Но сохранил пепел. И пепел этот подвергнул я химической реакции, и получил раствор: кристально-ясный, с янтарём; и колол я сей раствор внутривенно на протяжении пяти последних недель 2 раза в день: полкуба с утра и полкуба вечером. И дух Буратино нашёл меня, и проник в меня как в девичью постель бродяга. И теперь я понимаю, почему мы всё это делаем.

— Мы? Кто это мы? Что делаем?