Бесплатных пирожных не бывает!

Орлов понял ход мыслей друга и не то чтобы расстроился, и уж конечно, не обиделся, но чувство у полковника появилось: раздражение, даже зависть. Ведь ничего сверхсложного в гипотезе Гурова нет, однако именно он, а не Орлов, первым начал строить версию, что преступник обязательно возьмет в руки оружие.

– Аналитик, – сказал Орлов.

– У меня есть и другие недостатки, – усмехнулся Гуров. – Ты о них недавно достаточно подробно высказывался. Качаем дальше: полагаешь, я прав?

– Скорее всего, – недовольным тоном ответил Орлов и, чтобы Гуров понял, что ход его рассуждений разгадан, продолжал: – Убийца почувствовал опасность, может не пойти к тайнику за оружием, но бросить все деньги он не способен. А если возьмет одно, то обязательно прихватит и другое.

– Верно. Ты умница, Петр Николаевич, я тобой горжусь.

– Вот это именно то, о чем я тебе говорил, – Орлов, сдерживая раздражение, старался говорить миролюбиво, мягче. – Нельзя так обижать человека. Ведь получается, что я против тебя придурок. Тон у тебя к тому же отвратительный, покровительственный.

– Ладно, – Гуров махнул на друга рукой, и видно было, что думает он уже о чем-то другом. – Мы не мальчишки, чтобы вымерять, кто из нас выше на стенку писает.

– Что с тобой? Как ты разговариваешь?

– Со мной все в порядке! Я думаю о деле, а не черт знает о чем. Так что мы в результате имеем? Где они сейчас?

Орлов снял трубку, набрал номер, выслушал короткий доклад, ответил: «Хорошо», – и положил трубку.

– Идут по Садовому в сторону Каланчевки. Видимо, идут в ресторан.

– Снимать наблюдение или оставить? Если он пойдет за деньгами и оружием, начнет проверяться, ребята могут засветиться.

– Мы не можем убийцу оставить без присмотра.

– Если он почует слежку, придется задерживать. Возьмем пустого – получим дырку от бублика.

– Я не сниму людей и не оставлю Крячко один на один с убийцей, – категорически заявил Орлов.

– Я тебя понимаю, – Гуров кивнул. – Я пойду в свой кабинет, переключи все на меня и отправляйся домой. Я эту кашу заварил, мне ее и расхлебывать.

– Я! Я! – Орлов повысил голос. – Не забывай, что ты сейчас в лучшем случае валялся бы в реанимации.

– Слушай, давай не будем, – Гуров презрительно скривился. – Хочешь, я сейчас напишу рапорт на твое имя? Запомни, если он начнет проверяться, ребят необходимо отозвать.

«Идиот! Самовлюбленный кретин!» — Орлов не сказал этого вслух не из боязни обидеть друга, зная, что Гурова сейчас из пушки не прошибешь. Нельзя играть в «орлянку» своей карьерой. Орлов был убежден в своей правоте. «В лучшем случае шанс на успех пятьдесят на пятьдесят. Возьмем преступника с оружием в руках, поднимем старые „висячки“ и получим благодарность, о которой завтра все забудут. А упустим убийцу, и он из этого же пистолета кого-нибудь застрелит? Я на пенсию, а ты куда? Что ты рвешься вперед, будто торопишься выскочить из собственной шкуры?»

А Гуров, не обращая внимания на друга, расхаживал по кабинету, махал руками и бубнил:

– Я убийца… У меня пистолет… Где я буду его держать? Мне страшно… Нет… Я привык, но осторожен… Я осторожен и опытен… Осторожен и опытен, – он повернулся к Орлову. – Ты тридцать с лишним лет в розыске! Где ты спрячешь пистолет?..

Воздух был наполнен влагой, дождь не падал, а мельчайшими капельками висел в воздухе, лакируя асфальт и крыши машин.

«Ни черта у меня не выйдет, – думал майор Крячко, выходя следом за Иваном из ресторана. – Его надо задерживать, кончать комедию, не может быть такого, чтобы мы никаких доказательств не нашли, не за одно, так за другое зацепимся».

Крячко вспомнил свой последний разговор с Гуровым, который состоялся днем.

– Не знаю, что тебе и посоветовать, Станислав, – сказал Гуров. – На мой взгляд, вы с операцией поторопились.

«Человеку жизнь спасли, он даже „спасибо“ сказать не удосужился», – думал Крячко, глядя на начальника с неприязнью.

– У тебя такой вид, словно ты подвиг совершил и награды ждешь, – Гуров протянул Крячко несколько скрепленных листков. – Я набросал план мероприятий. Что ты сумеешь все выполнить, я не сомневаюсь, только вряд ли это даст желаемый результат.

Все поведение «продавшегося» майора было расписано буквально по минутам. И где поставить машину, и когда к Ивану подойти, и что сказать, и как «уходить» от преследования, и куда в конце концов привести.

– Это, Стас, присказка, а сказка будет впереди, – сказал Гуров, обсудив с Крячко детали. – Все это не произведет на него никакого впечатления.

– Он что, дебил?

– Человек, совершающий убийства по заказу, не может быть нормальным. В быту я никаких отклонений у него не заметил. Дело не в том. Ты должен понять, что будешь иметь дело с человеком простым, прямолинейным. Что бы ты ни сделал для него, никакой благодарности он испытывать не будет.

– Я его о яде в ампулах предупредил, жизнь спас, – Крячко не сдержал улыбки и взглянул на Гурова. – Если Лебедев выйдет на улицу с портфелем и вы его задержите, я Ивана от ареста спасу.

– Ты между мной и Иваном аналогии не проводи. – Гуров снисходительно похлопал Крячко по плечу.

И в который раз Крячко удивился проницательности подполковника.