Бесплодные земли

Нету ног, но на месте она не стоит,
Ложе есть, но не спит,
Не котел, но бурлит,
Не гроза, но гремит.
Нету рта, но она никогда не молчит.

— А ты хитрый, — подмигнул Тауэр Эрону.

Джейк задумался было, но потом покачал головой. Он мог бы подумать подольше — ему очень нравилась эта игра в загадки и хотелось побыть здесь еще, — но его подгоняло настойчивое ощущение, что ему надо идти. У него еще есть одно дело на Второй-Авеню.

— Сдаюсь.

— Нет, сдаваться нельзя, — возразил Эрон. — Можно сдаваться, когда речь идет о современных загадках. Но настоящие загадки — это не просто так шутка, малыш. Это задачи, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Подумай еще. Если все-таки ничего не надумаешь, приходи сюда. Как раз будет повод зайти. Есть еще нужен повод, то знай: этот толстый умеет состряпать отличный кофе.

— О'кей, — сказал Джейк. — Спасибо. Я зайду обязательно.

Но как только он вышел на улицу, им завладело одно неприятное чувство: Джейк понял, что больше уже никогда не вернется в «Манхэттенский ресторан для ума».

15

Джейк медленно шел вдоль по Второй-Авеню, держа в левой руке свои новые приобретения. Поначалу он еще бился над этой загадкой — Нету ног, но на месте она не стоит; ложе есть, но не спит? — но мало-помалу ее оттеснило нарастающее предчувствие. Казалось, все чувства его обострились как никогда: асфальт как будто искрился миллионом сверкающих крапинок, каждый вдох был насыщен тысячью смешанных ароматов, и в каждом звуке, который он слышал, ему мнились иные, потаенные отголоски. Наверное, то же чувствуют собаки перед сильной грозой или землетрясением — Джейк был уверен, что так оно и есть. Но только предчувствие приближающегося события было хорошим, как будто то, что должно сейчас произойти, обязательно уравновесит весь этот ужас, приключившийся с ним три недели назад. И с каждой секундой оно становилось сильнее, предчувствие.

И вот теперь, когда Джейк подошел совсем близко к месту грядущего действия, где все должно разрешиться, его опять охватило то странное ощущение, как будто он знает все наперед.

Какой-то бродяга попросит меня дать денежку, и я отдам ему мелочь со сдачи, которую дал мне мистер Тауэр. Потом будет музыкальный магазин. Дверь будет открыта, чтобы шел свежий воздух, а внутри будет играть «Rolling Stones». Потом я увижу свое отражение в зеркалах.

Движение на Второй-Авеню было все еще небольшим. Такси, сигналя вовсю, проворно лавировали между медлительными легковушками и фургонами. На лобовых стеклах и ярко желтых их кузовах играли блики веселого майского солнца. Ожидая у светофора, когда загорится зеленый, Джейк заметил бродягу на том углу Второй и Пятьдесят-Второй. Тот сидел прямо на тротуаре, привалившись спиной к кирпичной стене маленького ресторанчика. Подойдя ближе, Джейк разглядел, что ресторан называется «Чав-чав».

«Чу-чу, — невольно подумалось Джейку. — Вот — правда».

— Хотя бы 25 центов? — устало спросил бродяга, и Джейк ссыпал не глядя ему на колени всю сдачу из книжного магазина. Теперь, точно как по расписанию, он услышал «Rolling Stones»:

«Я вижу красную дверь и хочу ее выкрасить в черный,
Никаких больше красок, я хочу, чтобы все стало черным…»

Джейк увидел теперь — безо всякого удивления, — что магазин называется «Башня Мощи. Музыка на любой вкус».

Похоже, сегодня у нас массовая распродажа башен.

Джейк шел вперед. Дорожные знаки и вывески плыли мимо, как будто в туманном сне. В квартале между Сорок-Девятой и Сорок-Восьмой располагался один магазинчик. Он назывался «Твои отражения». Джейк повернул мимоходом голову. Все, как он и предвидел. Он знал, что так будет: дюжина Джейков в дюжине зеркал — дюжина мальчиков, маленьких для своего возраста. Одетых в аккуратные школьные костюмы. Синие блейзеры, белые рубашки, темно красные галстуки, серые брюки. В школе Пайпера не было обязательной строгой формы, но определенные — негласные — правила существовали, и родители учеников неуклонно им следовали, одевая своих драгоценных чад.

Теперь школа казалась такой далекой. Такой «давнишней».

Внезапно Джейк понял, куда он идет. Понимание это пробилось в его сознании, точно родник освежающей чистой воды, бьющий из-под земли. «К лавке деликатесов, — сказал он себе. — Во всяком случае, так оно смотрится с виду: простой магазинчик деликатесов. Только, если на самом деле, это вовсе не магазин… это проход в другой мир. В тот мир. Его мир. Правильный мир».

Джейку уже не терпелось. Он побежал, жадно глядя вперед. На переходе через Сорок-Седьмую горел красный свет, но Джейк даже не посмотрел на светофор: спрыгнув с тротуара, он этак шустро понесся по белым полоскам «зебры», едва ли взглянув налево. Раздался визг тормозов и скрежет покрышек. Какой-то фургон резко остановился, когда Джейк пронесся перед самым его капотом.