Беспокойная зима

Мой погибший брат – Серж, так же, как и я, был историком. Так же, как и я, он интересовался историей древних, забытых цивилизаций. После смерти Сержа его отец, дядя Виталя, передал мне архив брата, который я счел своим долгом разобрать. Для этого пришлось учить французский язык. Перед смертью Серж планировал организовать научную экспедицию на остров Пасхи. Мы с Вадимом и дядей Виталей решили, что наш долг – исполнить мечту Сержа. Путешествие, в которое мы пригласили друзей Сержа, оказалось чрезвычайно увлекательным. Мы сняли фильм, который показали и по российскому, и по французскому телевидению. В первых кадрах идут титры, где сообщается, что фильм снят в память об историках Серже и Луиз Немчиновых, которые мечтали разгадать тайны древних цивилизаций. Дядя Виталя посмотрел фильм молча и ничего не сказал, но я видел, что он очень доволен. Так в делах и суете пролетело почти шесть лет, а разбор старинных книг из коллекции Леонида Львовича я еще практически не начал. Откровенно говоря, меня это довольно сильно напрягает. Несколько раз я открывал книги, но моих знаний явно не хватает, чтобы оценить их значимость. Недавно я написал по мейлу профессору с кафедры древнерусской литературы филологического факультета и приложил фотографии первых страниц книг. Я удивился, но профессор ответил мне немедленно. Мы созвонились. Василий Васильевич всю жизнь искал список Жития святых, который оказался в коллекции прапрадеда. Мы договорились, что он приедет в Сосновск перед Новым годом, чтобы увидеть мечту жизни «книжного червя», как он выразился. Однако вчера вечером он мне перезвонил и попросил разрешения на немедленный приезд его дочери Натальи Васильевны, кандидата филологических наук. Откладывать дело в долгий ящик ему не хотелось. Кандидатша должна прибыть сегодня. Василий Васильевич, конечно, просил устроить дочь в гостиницу. Но зачем это? Книги находятся в имении, во флигеле, в котором я живу уже пять лет. Отец с матерью обижаются, что я не хочу жить с ними, но мне как-то неудобно. Я привык, что мама одна, а тут она вдруг вышла замуж… Сначала мне казалось, что родителям надо дать время побыть друг с другом, а потом я как-то привык жить в усадьбе с дядей и семьей брата. Вчера я перебрался в гостевую комнату, а флигель решил отдать в распоряжение филологов.

Хорошо, что я послушался Вадима и купил себе Range Rover. Еще вчера вечером начал валить снег. Это не просто снегопад, а настоящая метель. Все улицы замело. Мой отец, мэр Сосновска, делает все возможное, чтобы очищать улицы от снега, но мощностей явно не хватает, поэтому даже на моем внедорожнике я с трудом подъехал к музею, где меня ждали ребята, которые занимаются в моем историческом кружке. Я оставил машину и двинул к музею. Рядом с музеем я увидел красную «Микру», которая намертво застряла в сугробе. Рядом с машиной суетилась странного вида девица – в легком пальто и сапогах на высоченных каблуках. «Явно блондинка», – подумал я. Я подошел к фифе и поинтересовался, могу ли я ей чем-то помочь. Она посмотрела на меня так, как будто я предложил ей заняться сексом прямо на улице, и гордо ответила отказом. Была бы честь предложена, я повернулся и пошел своей дорогой. И вдруг меня кольнуло: наверняка блондинка-фифа и есть филологиня, которая приехала изучать мои книги. Господи, зачем я предложил разместить ее в нашей усадьбе, пусть бы жила себе в гостинице. Чем дальше от меня, тем лучше. Мама воспитала меня вежливым человеком и опять же, «дворянские гены», поэтому пришлось обернуться и спросить: «А вы случайно не Наталья Васильевна будете?» Я понял, что до нее тоже дошло, кто я, поэтому она выдавила из себя даже подобие улыбки и милостиво разрешила вытащить ее «Микру» из сугроба. Я позвал ребят, и мы быстренько решили проблему. Для ребят потолкать машину, а заодно и друг друга – большая радость. Сразу отвезти фифу в имение я не мог, так как должен был позаниматься с детьми, у нас была намечена обширная программа. Пришлось пригласить фифу в музей. Когда она разделась, я увидел, что она, во-первых, никакая не блондинка, а темная шатенка, а во-вторых, что она натурально дрожит от холода. Пришлось поить ее горячим чаем и посадить рядом с обогревателем. Несмотря на принятые меры, что-то подсказывает мне, что она начнет знакомиться с моими книгами, лежа в постели с температурой под сорок.