Беспокойное сокровище правителя

Мы с дядей Колей стояли перед большим полем, на котором были странные растения - раньше я их не видела. Возле дома дедушки был сад, в котором я играла и феячила - так это назвал Валерка, старший сын дяди Толи, и теперь все в доме так говорили,- и дальше огород, но вот такое я видела первый раз, и его было много, очень много. И мы приехали сюда на машине, пешком было очень далеко.

Картошку я раньше только в тарелке видела. Жареную или мятую. Как она растёт, я не знала.

На растениях были маленькие цветы. Наверное, из них и вырастает картошка? Как помидорки. Я потянулась к кустику - цветок завял, сбросил лепестки, вместо него стала расти зелёная горошинка. Она выросла с вишню, и больше расти не хотела - сморщилась и отвалилась.

- Не получается,- я скривила губы, готовясь заплакать. Почему так? Я же фея, и растения меня всегда раньше слушались.

- Тише-тише, Викёныш, не надо плакать! Ты не виновата, это я, дурак старый, не объяснил толком. Это,- он ткнул в сморщенную «горошину», лежащую на земле,- не то, что нам нужно. Она и должна такой стать. Настоящая картошка прячется в земле.

- Как клад? - слёзы тут же высохли, ведь клад - это так интересно!

- Можно и так сказать. Да, пожалуй, что и клад. Давай, я тебе покажу.

Дядя Коля достал из машины лопату и выкопал один кустик. Потом показал, что на его корнях тоже горошинки - только розовые.

- Видишь? Это называется клубни. Сейчас они ещё маленькие, а нужно, чтобы стали большие.

- Такие? - я показала пальцами.- Как клубника?

- Нет-нет, намного больше. Как мой кулак. Сможешь?

- Попробую,- после неудачи с зелёной горошиной, я уже в себе не была уверена. Но я же фея! Просто я не то растила, вот и не получилось. Но теперь - должно выйти.

Потянулась к соседнему кусту, представила, как там, под землёй, розовые крохи растут, становясь большими, как кулак дяди Коли. Цветы на кустике стали превращаться в горошины, подросли, сморщились, засохли. Сам куст тоже вырос и... засох тоже.

- Ой! Опять не получилось,- на этот раз я всё же разревелась.

- Нет-нет, всё получилось, уверен, что получилось. Не плачь, давай лучше вместе посмотрим. Ну, что, готова выкопать клад?

- Готова,- вытирая щёки и мокрый нос рукавом - хотя мама такое и не разрешает,- кивнула я, глядя, как дядя Коля выкапывает кустик и выбирает из земли крупные, и правда, с его кулак, клубни. Сосчитала. -Двенадцать! Столько хватит? У нас получился хороший клад?

- Очень хороший, очень! - обтирая клубни от земли и любуясь самым большим, закивал дядя Коля.- Вика, детка, а ты сможешь сделать вот так же со всем полем?

- Со всем? - я оглядела много-много кустиков, немного испугалась - столько я ещё не феячила. Но я же фея, а значит, я всё могу.- Сейчас сделаю.

И мысленно попросила ближайшие кустики вырастить большие-большие клубни. И много. По двенадцать каждый!

Вскоре ближайшие кустики высохли, и дядя Коля кинулся копать, приговаривая:

- Какая же ты молодей! Чудо, а не девочка! Просто чудо!

А я продолжала выращивать картошку дальше, и дальше. Вот уже половина поля сухая. Я почувствовала, что почему-то устала, словно весь день бегала с братьями и сёстрами в догонялки. Стоять стало тяжело, и я села, но продолжала просить кустики растить клубни.

Сухих кустов становилось всё больше, осталось уже совсем немного. Под носом стало мокро. Вытерла рукавом, увидела на нём что-то красное. Ой, да это же кровь! Теперь мама точно заметит и будет ругаться. Ладно, мне нужно ещё немного постараться - и готово. Я же фея! Я всё смогу!

Дождалась, когда, наконец, все кустики высохли, и легла на землю. Я только немножко посплю и всё. Совсем чуть-чуть.

Проснулась в своей кроватке, в нашей с Серёжей комнате. Очень хотелось есть и пить, и ещё сильнее - на горшок. Взяла Серёжин, а то до туалета идти далеко, на первый этаж, не успею.

Теперь - пить.

Спустившись по лестнице, услышала мамин голос. Ой, сейчас мне за сопли на рукаве попадёт! Лучше я тихонечко на кухню прокрадусь, чтобы она пока не знала, что я проснулась. Я на цыпочках кралась по коридору мимо зала, и тут услышала:

- Дядь Миша, ты как хочешь, но я везу Вику в больницу! Она уже почти сутки не просыпается. Я боюсь за неё.

- И что ты им скажешь? Что у твоего ребёнка магическое истощение? Да у тебя её заберут - глазом моргнуть не успеешь?

Как - заберут? Меня? У мамы? Не хочу чтобы меня забирали, не хочуууу!

Заревела в голос. Тут же оказалась на руках у мамы, которая крепко обнимала меня, целовала, в зарёванное лицо, в волосы, везде.

- Не хочу, чтобы меня забирали! Мама, не отдавай меня, не отдавай.

- Нет-нет, доченька, не отдам, ну что ты, что ты, успокойся. Я никогда и никому тебя не отдам, ты моя девочка, моя! И никто у меня тебя не заберёт. Ты мне веришь?

- Верю,- потёрла рукой нос, вспомнила про испачканный рукав, подумала - вот сейчас попадёт.

Но нет, про это и не вспомнил никто. Меня всю зацеловали, потом накормили и напоили - и я сидела у мамы на коленях, как Серёжа. А мама прижимала меня к себе и повторяла, что никому и никогда меня не отдаст.

- Мам, а что такое магинское исто... исто... вот это, про что деда Миша говорил?