Беспокойные звезды (ЛП)

— Тебе следует сосредоточиться.

— Тогда почему ты так стараешься отвлечь меня?

— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — сказала она легкомысленно, но в уголках ее губ заиграла улыбка.

Рычание грохотало в моей груди, когда она снова склонилась над камнями, рассматривая все двенадцать камней один за другим, пока я наслаждался взглядом на ее юбку. Определенно следовало обратить внимание на поставленную задачу, но она была чертовски соблазнительной, и, учитывая все происходящее в последнее время, мы едва ли могли провести время наедине.

Я резко поднялся со своего места, прижавшись к ней сзади и наклонившись прямо над ней, так что мой рот оказался у ее уха, а ее вздох удивления только усугубил ситуацию. Я взял ее за руку, изучая камень в ее ладони, пока мои бедра прижимали ее к столу.

— Лунный камень для Близнецов, — пробормотал я. — Умный, любопытный… импульсивный.

— Ты говоришь обо мне? — размышляла она, пытаясь оттолкнуть меня назад, но я прижал свободную руку к столу, заперев ее в кольцо.

— Черты Близнецов, — сказал я. — Полагаю, я говорю обо всех Близнецах.

— Разве не все Весы должны быть социальными и готовыми к сотрудничеству?

Я мрачно рассмеялся.

— Так получилось, что из всех Фейри, мне нравятся лишь немногие избранные люди.

— Мм. — Дарси снова сосредоточилась на камнях и взяла сапфир Девы, и я от удивления выругался.

— Он был не в том месте. — Я вырвал камень из ее рук и встал прямо, а она отодвинулась в сторону, чтобы я мог перестроить круг.

В тот момент, когда круг соединился должным образом, прямо на нас обрушился взрыв энергии. Мое сердце дрогнуло, когда я потерял все из виду и потянулся к Дарси в кромешной тьме. Ее пальцы нашли мои, но когда она произнесла мое имя, это прозвучало как далекое эхо, и меня охватил страх.

Ее рука начала выскальзывать из моей, и я держал ее изо всех сил, но она исчезла, как пыль между моими пальцами.

— Блу! — Я заорал в темноту, мой голос эхом вернулся ко мне, как будто он отскакивал от невидимых стен, отражаясь вокруг моего черепа.

Знакомство с этим опытом вернуло меня к моему Исходу, когда звезды взвесили и измерили мою душу, объявив меня достойным места в Академии Зодиак.

Я чувствовал присутствие звезд, их шепот, нарастающий вокруг меня, разговор на языке, который я даже не мог понять, как расшифровать.

‘Сын охотника, хозяин камней’, — сказали они мне наконец. — ‘Восходящие двенадцать скоро объединятся.’

— Восходящие двенадцать? — Я нахмурился. — Вы имеете в виду Камни Гильдии? Они у нас есть, мы их собрали. Готово.

‘Однажды затерялись, как камни в бурлящей реке’, — шипели звезды, но один голос звучал громче остальных. Я был уверен, что никогда не слышал ни одного голоса среди звезд, говорящего громче остальных. Их тон был более глубоким, не мужским или женским, но звенящим силой до самой глубины. — ‘Прилив меняется, и двенадцать возвращаются, предложив новую судьбу берегу. Но смогут ли дочери пламени воспользоваться предложенным? Или они пропустят это мимо себя?’

— Как они могут претендовать на эту новую судьбу? — потребовал я. — Скажите нам, что нужно сделать, и мы это сделаем.

Я почувствовал, как веселье пронеслось по звездам, но другие разозлились на мой тон. Я ощущал их больше как отдельных личностей, как отдельные пульсирующие энергии вокруг меня, и этот опыт заставил мое сердце грохотать.

Этот мощный голос снова раздался над ними всеми.

‘Пришло время тебе понять замыслы судьбы, сын охотника. От нас нельзя требовать; это противоречит законам прошлого. Но пришло время узнать, почему. Я покажу это вам в доступной для вас форме.’

Тьма извивалась, уступая место огромному, возвышающемуся залу золотого дворца. Я стоял на вершине широкой лестницы, другая лестница стояла напротив меня через пространство, и наверху стояла Дарси в платье, которое, казалось, было сделано из самого звездного света. Каждое малейшее движение заставляло платье мерцать и сиять, лиф, вышитый серебряной нитью, и юбка развевались вокруг нее водопадом света.

Я взглянула на свою одежду: костюм из темно-синих ниток, словно сотканных из ночного неба, пуговицы моей рубашки перламутровые, тронутые светом. Даже моя кожа здесь мерцала, как будто меня вообще здесь не было.