Беспокойные звезды (ЛП)

— Они были враждебны с тех пор, как Дикий Король пригрозил вторгнуться в их земли и взял Мериссу Вега в качестве своей невесты, — сказал Тиберий, покачав головой. — Их брак создал временный союз — если это можно так назвать — но ее смерть снова ввергла отношения между Солярией и Волдракией в хаос. Мы не враги, но и после ее кончины мы не смогли заявить о своем истинном союзе с ними. Между нашим и их королевством слишком много вражды.

— Члены королевской семьи Волдрака отправили Лайонелу сундук, пока Лэнс, Габриэль и я находились в плену, — сказала Дарси, и я кивнул в подтверждение. — Мы это видели. Внутри него находилась чудовищная змея, которая убила одного из его драконов-оборотней. Это было послание об отказе вступить с ним в союз.

— Это действительно радостная новость, — прошептала Джеральдин, хлопнув рукой по столу.

— Не совсем так, — сказала Тори. — То, что они послали к черту Лайонела, не означает, что они не пошлют нас.

— Но император — ваш дедушка. — Джеральдин перевела взгляд с моих сестер на меня, и я понял, что меня очень заинтересовало это заявление. — Возможно, он только ждет призыва своего рода, чтобы подчинить вам мощь своей армии.

Зрение пронзило мой череп, как горячий нож, и мне открылся вид на далекий дворец, где на троне восседал человек с холодными глазами. Я наблюдал, как ему передали повестку моих сестер, и он усмехнулся, прочитав их просьбу о помощи, а затем сжал пергамент в своих руках.

— Пусть мои внучки докажут свою ценность на войне. Я рассмотрю возможность предложить им свою преданность, если они претендуют на этот трон.

Я моргнул и вернулся в комнату, и мрачная новость сорвалась с моих губ. Мне было противно сообщать такие новости, и я вздохнул, глядя на Дарси и Тори.

— Волдракианцы откажутся от союза. Император не желает участвовать в этой войне.

— Ох, барсучьи яйца, — выругалась Джеральдин.

— Ну вот и все. — Дарси со вздохом откинулась на спинку сиденья. — Есть еще кто-нибудь, Джеральдин?

— О, хм, хммм, просто дайте мне две порции козлиной грубости. — Джеральдин суетилась над своим списком, но я заметил, что в нем мало что написано.

— Давайте обсудим тактику ударов по Центрам Туманной Инквизиции, — предложил Макс, и вместо этого все заговорили об этом.

Чувство ужаса, которое я чувствовал весь день, снова нахлынуло на меня. Запах смерти висел вокруг меня, как дурное предзнаменование, а тиканье в голове говорило, что время для всех в этой комнате истекает. Я мог бы вернуться в центр этой войны, чтобы помочь, но, несмотря на мою решимость изменить судьбы всех тех, кто сидел вокруг меня, все, что я смог найти, заглянув в их будущее было неизбежностью конца, и я боялся, что даже мое предвидение не сможет спасти их в следующий раз, когда придет смерть.

ГЛАВА 26

Я выругался, когда перевернулся на своей водяной кровати в Аква Хаусе, матрас слегка хлюпал подо мной и заставлял Джерри подпрыгивать, когда она мирно лежала рядом со мной.

— Просто иди, ты, грубиян, — пробормотала она, не удосужившись открыть глаза, и я замер, удивившись, обнаружив, что она вообще не спит.

— Идти? — невинно спросил я.

— Я не дура, Макси, — сказала она, все еще не двигаясь ни на дюйм и не открывая глаз. — Я хорошо знаю порядки твоего Ордена, и с тех пор, как я решила запутаться в твоих сетях на более постоянной основе, я пошла еще дальше. Я прекрасно понимаю, что иногда тебе придется ночью покидать нашу постель и отправляться в путь, чтобы привести в восторг другого своими коварными выходками. Не бойся, я смогу провести несколько часов одиночества в постели. С чем я не могу справиться, так это с тем, что ты сопротивляешься этому.

Она была права. Прошло уже три ночи, и я уже не мог сопротивляться необходимости выпустить свою Песню Сирены. Это было частью меня. Когда я впервые принял форму Ордена, большую часть месяцев меня вынуждали использовать Сирену, произносящую заклинания других Фейри, но по мере того, как моя сила росла, необходимость становилась менее частой, и меня заставляли делать это всего несколько раз за все время прошедший год. Но как только во мне возникла необходимость, ее было уже не остановить. Где-то там Фейри хотели услышать от меня правду, и мне пришлось рассказать им ее.

— Ты уверена, что не возражаешь? — Я начал, но она отмахнулась от меня.

— Я могу справиться с тем, что ты целуешь другого, когда этого требуют твои дары, дорогой Макси. Если бы тебе от этого стало легче, я бы могла поцеловать и кого-нибудь еще.

— Нет, — прорычал я, зная, что это было неразумно с моей стороны, но все еще отказывался принять это предложение.

Она рассмеялась.

— Отлично. Может быть, тогда ты окажешь мне услугу и скатишься в занос? Потому что этой ночью мне нужно хорошо выспаться, а твое барахтанье мешает этому случиться.

Я улыбнулся, наклонился и прижался своим ртом к ее губам, прежде чем уйти.

— Единственные губы, которые я хочу поцеловать, — это твои, Джерри, — пообещал я ей, и она отмахнулась от меня с улыбкой, все еще закрывая глаза. Последние пару ночей она спала лучше, и мне не хотелось ее беспокоить.