Беспокойные звезды (ЛП)

Я напрягся от гнева, обратив внимание на дочь лишенной магии суки, которая осмелилась обратиться ко мне в этот момент победы.

— Я же говорил тебе, что не буду предлагать условия, — прорычал я, дым вырвался из моих губ. — Все те, кто борется против меня, подписали себе смертный приговор. Я не буду предлагать ничего, кроме казни каждому из них.

— Но… — начала она, и я обернулся к ней, ярость вырывалась из каждой поры моего тела, когда я сделал шаг ближе к той, кого я по глупости допустил в свой Совет.

Она утверждала, что говорит от имени своей матери, чье сознание было настолько затуманено тем, что с ней сделал ее сын, что она была для меня практически бесполезна. Я держал ее рядом просто потому, что ее имя что-то значило. Или, по крайней мере, так оно и было.

— Ригель, — я выплюнул имя с губ, и комок слюны упал на пол у ее ног. — Казалось бы, что все второрожденные наследники величайших семей, которые может предложить наше королевство, — просто коротышки, не так ли? Сначала Ксавье оказывается чертовой лошадью, а потом ты даже не можешь получить второй Элемент при своем Пробуждении. Без сомнения, Альтаир и Капелла яростно скрывают недостатки своих заместителей. Королевство поблагодарит меня за то, что я удалю все ваши имена из записей, как только все закончится. Когда останется только Акрукс, всем станет ясно, кто заслуживает места истинного превосходства.

Я ударил ее так сильно, что она рухнула на пол, даже не успев вовремя вызвать щит, чтобы защитить себя от удара.

— Жалкая, — усмехнулся я, отходя от нее.

Я с нетерпением ждал возможности развлечься публичной казнью, как только все это будет сделано, избавив королевство от всех оставшихся паразитов, прежде чем переделать его по своему образу.

— Если все вторые дети в нашей семье — коротышки, то разве в их число не войдешь и ты

, хромой Лайонел? — Элис зашипела со своего места на полу, и я замер, напрягшись, когда эти слова нахлынули на меня, звеня в ушах. — В конце концов, Рэдклифф был человеком, рожденным для власти в вашем поколении. Это значит, что ему суждено было родиться ради величия, а ты — не что иное, как позор, оставшийся после него.

Я бросился на нее с яростным ревом, огонь вырвался из моей плоти и обуглил стены, пол и потолок. Но когда дым рассеялся и были обнаружены остальные мои советники, спрятавшиеся за толстой стеной магии, там, где была Элис Ригель, не осталось никаких обугленных костей. Нет. Вместо девушки, чьей судьбе только что был назначен жестокий конец, я обнаружил, что в дверях стоит мой Наследник, его глаза ярче, чем я когда-либо видел, туника из черной кожи оставляла обнаженными его сильно мускулистые руки, обнажая множество татуировок, которых не было, когда я видел его в последний раз. Татуировки, которые выглядели нарисованными в самой тени. Его тени защитили и его самого, и коротышку Ригель от взрыва моей силы, и когда я посмотрел на него, меня захлестнул прилив ярости.

— Отец, — промурлыкал Тарикс, склонив голову так медленно, слишком по-звериному, что всегда заставляло меня чувствовать, будто он хищник, оценивающий еду. Мне нравился этот взгляд, прежде чем я обнаружил, что он обращен против меня.

— Где ты был? — потребовал я, не позволяя мыслям о чем-либо, кроме полного доминирования над ним, проникнуть в мой разум. — Ты пропадал несколько дней. Вард думал, что ты мертв.

Я бросил обвиняющий взгляд на своего гребаного Королевского Провидца, который пытался спрятаться за спинами других моих советников, но увидел его. И я знал, что он почувствовал мою ярость.

— Я принял участие в смерти, — согласился Тарикс, подходя ближе, и в его голосе не было никакой интонации, которая могла бы дать мне какой-либо ответ на его мотивы.

— Тогда иди и съешь еще, — рявкнул я, выпрямившись и подняв подбородок, чтобы можно было возвышаться над ним. Вот только я этого не сделал. Он, как этот гребаный предатель Дариус, теперь был выше меня, его мускулы тоже были больше, его мускулы слишком выражены, слишком выражены. чертовски много. Как он посмел выйти за пределы моего превосходства?

Я яростно указал на поле битвы, и грохот моих боевых машин был единственным бальзамом для колотящейся ярости, которая обитала в моей голове.

Тарикс не пошевелился, и на мгновение что-то неприятное обвилось вокруг моего сердца и сжалось, заставив мое дыхание стать поверхностным. Это был не страх. Я не испытывал таких мелочных эмоций.

— Иди! — Я взревел, звук моего Дракона обжег мое горло и эхом отразился от стен.

Тарикс оставался неестественно неподвижным секунд пять, затем его голова чуть-чуть опустилась, и он выскользнул из комнаты, как тень, ускользнувшая из-за пределов досягаемости солнца.

Отвлекшись на него, я не заметил как Элис Ригель исчезла. Хотя это неважно; я бы прикончил ее и в другой день.

— Где Клайдиниус?! — заорал я на остальных своих советников, слишком разъяренный, чтобы смотреть на них.

После попытался успокоиться, глядя на поле битвы, где моя армия теперь прорезала глубокие трещины в рядах повстанцев, и ситуация полностью изменилась в мою пользу, как и должно было быть.