Беспокойные звезды

— Следуй моему примеру, — сказал я, слегка согнув колени, и адреналин хлынул по моим венам. Это было оно. Никаких шансов на провал. Никакого отступления. Это был мой момент, и я претендовал на него всем что у меня есть, не позволяя ему ускользнуть из моих рук.

Тайлер рванул вперед, раскинув мерцающие крылья, и подлетел к окну, стараясь держаться как можно более устойчиво. Я с решительным криком отбросил от себя ледяной шар, разбив стекло так, что тысяча осколков разлетелась в стороны. Гаса больше не было видно, но он не мог убежать далеко.

Тайлер наклонился вниз, давая нам возможность подпрыгнуть, и я кинулся вперед, раскинув сеть виноградных лоз по лестнице под нами. Прошла одна секунда, пока мы летели по воздуху, как две птицы, затем мы попали в разбитое окно, каждое мгновение растягивалось, когда все мои чувства оживали. Мы провалились через мою сеть, вместе перекатившись в центр, и София позволила своей магии огня пройти через нее, поэтому мы с грохотом скатились на ступеньки внизу.

— Черт возьми, — засмеялся я, и ее рука легла на мою.

— Никогда не думала, что буду летать без крыльев, — запыхавшись, сказала София.

— Думаю, это называется элегантно упасть. — Я вскочил, потянув ее за собой.

Я поднялся по лестнице и оказался на балконе, который охватывал большой атриум внизу, золотые полы которого мерцали в тусклом свете. Все было пугающе тихо, битва снаружи была приглушенной, и никаких признаков Фейри, скрывающихся в этих стенах. Только трус сможет спрятаться от драки, и Гас Вульпекула только что доказал, что он трус.

София окружила нас заглушающим пузырем, сохраняя наши движения тихими, хотя Гас, несомненно, слышал, как разбилось окно. Возможно, он списал это на случайный выстрел из поля битвы. В любом случае, я не думал, что он задержится здесь достаточно долго, чтобы это выяснить.

— Почему он не сбежал? — пробормотал я, быстро пройдя направо и распахнув ближайшую дверь, чтобы проверить, внутри ли он.

Пусто.

— Может быть, ему здесь что-то нужно, — предположила София, и, черт возьми, я бы сказал, что он что-то задумал. Этот скользкий ублюдок, казалось, был именно тем человеком, который растаскивал ценные вещи в свои карманы, в то время как весь мир был погружен в кровавый хаос.

Я ускорил шаг, и мои мысли устремились к единственной комнате в этом здании, которую я посещал раньше. Я вспомнил один день, когда Лайонел и другие советники получили награду за борьбу с опасным преступником в Алестрии. Меня заставили надеть свою лучшую одежду, вышить улыбку на лице и прийти сюда, чтобы сделать семейное фото в кабинете моего отца. Дариус стоял рядом со мной, а мама стояла с Лайонелом, и мы все сгруппировались вокруг него, чтобы сказать самую разрушительную ложь, которую мы когда-либо говорили. Что мы были счастливы.

— Если бы я был хитрым и подозрительным маленьким оборотнем-лисом, пытающимся заработать приличные деньги на этой войне… Я точно знаю, куда бы я пошел, — мрачно сказал я, торопясь, пока мы не подошли к офису моего отца.

Воспоминания о том, как я в последний раз стоял на этом самом месте, заставили дрожь пробежать по моей спине, как глаза моего отца скользили по моей одежде, ища во мне недостатки. Я всегда терпел неудачу. Борясь с ощущением того, что я маленький мальчик под пристальным вниманием своего безжалостного отца; тяжесть его ожиданий и боль отвержения из-за его постоянного разочарования во мне. Я был его неудавшимся творением, и было время, когда мне было бы стыдно за это. Но не больше. Я гордился тем, что вырвался из-под его власти и стал тем Фейри, которым хотел быть, а не тем, кем он хотел, чтобы я был.

Было приятно освободиться от всего этого давления, как будто якорь был привязан к моей шее все эти годы, и я наконец нашел способ освободиться от него.

Теперь я хотел вернутся к тому мальчику, который был уверен, что выхода из-под власти его отца нет, и мне хотелось заглянуть в прошлое, чтобы сказать ему, что он был неправ. Это спасение придет, если только он продержится. Возможно, тогда бы я не провел столько лет в страхе и отчаянии из-за будущего, на которое никогда не мог рассчитывать.

— Ксавьер? — София подтолкнула меня, и я понял, что колеблюсь, а мои мысли сосредоточены на прошлом. Но пришло время оставить эти мысли там, где им место.

— Это офис Лайонела, — сказал я ей, ее глаза расширились, когда я открыл дверь, за которой оказалась огромная комната и гигантский золотой стол моего отца, стоявший перед внушительным окном.

Заглушающий пузырь не выдавал наше присутствие, и мой взгляд упал на Гаса, находящегося на другом конце комнаты, вырывающего ящики старинного шкафа и роющегося при этом в содержимом. Время от времени он хватал какой-нибудь жесткий диск или лист бумаги и запихивал его в сумку, висевшую у него на руке.

София позволила заглушающемуся пузырю раствориться, и я послал кнут лоз, чтобы обхватить его руки крепко прижимая к его телу.