Беспокойный ветер

Джем наблюдала за Ризом, а тот внимательно смотрел на быка, оценивая его достоинства.

Джем поймала себя на том, что невольно сравнивает Риза с этим быком, попавшим в плен: оба невероятно горды и упрямы, но все же попались. Потеря свободы для обоих была ужасным несчастьем. И вместо того, чтобы рассматривать животное, Джем глядела на Риза.

– Нравится? – спросил Риз.

– Хотелось бы услышать твое мнение, – отозвалась Джем.

На лице его начала было появляться гримаса раздражения, но тут он понял, что Джем не шутит. Она молча ждала, пока Риз рассматривал быка.

– Думаю, мы его купим. Повернувшись к Хэнку Уиснеру, Джем вернула Ризу еще чуточку уверенности в себе.

– Мистер Макинтайр хотел бы купить этого быка. Пока вы с ним рассчитаетесь, я посмотрю других животных.

И она повернулась, не успев заметить удивленно отвисшую челюсть Риза. Когда он заплатил за быка и они собрались уезжать, Риз, по-видимому, уже пришел в себя.

Едва ранчо Уиснеров исчезло из виду, Риз потянул лошадь Джем за поводья, заставив нетерпеливое животное замедлить шаг.

– Почему?

Джем чувствовала, что если скажет ему правду, то это будет ужасно. Она понимала в глубине души, что он был бы оскорблен ее мыслями о том, что он – ее пленник. Поэтому она просто сказала:

– Вам придется отрабатывать свои деньги, Макинтайр. Не думайте, что этот год пройдет для вас легко.

Риз вгляделся в ее лицо, пытаясь прочесть, что же таится за этим деланым спокойствием. Наконец он выпустил поводья ее лошади, и та рванулась с места. С легкостью обуздав норовистого жеребца, Джем пустилась вскачь по траве. Риз смотрел на ритмично взлетающие копыта лошади, справиться с которой смог бы не всякий мужчина, и удивлялся женщине, которой это удалось.

Спешившись, Риз повел своего жеребца к конюшне, по дороге разговаривая с ним:

– Идем, идем, мой мальчик...

Риз снял седло, и кожа скрипнула под его пальцами. Убрав попону, он принялся чистить лошадь. Хотя теперь работников было достаточно, и Риз мог препоручить это занятие конюху, он не собирался доверять кому-либо своего любимца.

Он взял пригоршню чистой соломы и вытер насухо взмыленного жеребца. Подведя лошадь к кормушке, он продолжал беседовать с ней:

– Ну, давай, малыш. Попей водички.

Ожидая, пока конь напьется, Риз прислушивался к доносящимся снаружи ночным звукам – журчанию ручья, крикам совы. Риз выглянул из конюшни и полной грудью вдохнул свежий ночной воздух, глядя, как над зазубренными пиками гор поднимается луна.

Он вынужден был признать, что ранчо Уитэйкеров и впрямь огромное. Прежде, работая по найму, он обычно никогда не задерживался на фермах дольше, чем это требовалось по договору, и не интересовался жизнью внутри ранчо; его занимало лишь то, что находится между этими островками, разбросанными по бескрайним просторам. Лошадь заржала, и Риз отвлекся от своих раздумий.

– Ждешь продолжения, малыш? Ну, получай свой овес. – Жеребец снова заржал в ответ, потершись носом о плечо Риза. Риз фыркнул и снова подвел жеребца к кормушке. Взяв гребень, он принялся за длительный процесс расчесывания гривы.

– Ох, Дэнни, забрались мы с тобой к черту на рога... – Жеребец повернул голову к Ризу, словно боясь чего-то не расслышать. Риз продолжал водить гребнем, удивляясь внезапно охватившему его спокойствию. Если при виде Джем он сразу же начинал нервничать, то природа оказывала на него совершенно противоположное действие. Всю свою жизнь он провел, словно убегая от чего-то. Он чувствовал себя не в своей тарелке, если ему приходилось где-то задерживаться надолго, и он старался менять работу как можно чаще.

Лошадь терпеливо стояла, пока Риз расчесывал гриву и продолжал чистить ей шкуру. Он снова заговорил, понизив голос:

– Ну и штучка же эта наша новая хозяйка, должен сказать тебе, Дэнни. До сих пор не пойму, что она собой представляет. – Беседуя с лошадью, Риз не прерывал уверенных движений скребком. – Зовут ее Джем. Забавное имя, как тебе кажется? – Дэнни помахал хвостом, и Риз продолжал расчесывать ему гриву и шептать. – Если бы у нее были мозги в голове, она продала бы это ранчо и не связывалась бы с парнем вроде меня. Она же рискует всем! Вот черт, она же рассчитывает, что я просижу здесь целый год! Целый год, Дэнни! Ты же знаешь, что мы нигде не задерживаемся дольше, чем... – Риз немного помолчал. – В общем, я уже и не помню. – В мыслях он вернулся далеко в прошлое, и ему не надо было постоянно перебираться с места на место, когда у него была семья и то, что он называл своим домом.

Это продлилось недолго, но сердце его принадлежало тому времени. Отец его умер, когда ему было тринадцать лет. Риз был старшим из пятерых детей, и ему пришлось бросить школу, чтобы работать и помогать матери. Рука, сжимавшая скребок, замерла. Вспоминать о том, что случилось после, было слишком мучительно. Дэнни нетерпеливо заржал. Отложив скребок, Риз принялся чистить копыта лошади. Он сосредоточился на своей работе, отогнав прочь болезненные воспоминания.

– Думаешь, мы сможем выдержать этот год, а, малыш?