Бесполезный попаданец

Разговор озадачил так, что думать о убийстве, после «интервью» не мог. Чтобы не пропадала зря поездка, попробовал пробиться к Машерову, но вполне ожидаемо был отшит. В качестве компенсации со мной встретился какой-то комсомольский чин, что-то важно рассказывал о республике, белорусском народе. Я только к концу нашей беседы, сообразил, что предо мной сидит будущий преемник Шушкевича на посту главы независимой Белоруссии. Это меня настолько поразило, что я не догадался с ним пообщаться откровенно. Сидел открыв рот в буквальном смысле слова и думал, кто это играет со мной, организуя такие совпадения — «от первого до последнего». Да и не похож этот комсомолец, спортсмен и студент провинциального института на будущего белорусского батьку. В какой-то момент даже посмотрел вверх. Но не может же быть это случайностью? Знак свыше? Одернул себя после того, как Лукашенко тоже стал смотреть в потолок, пытаясь понять, что я там разглядываю.

Почти так же прошла «охота» и на другого развальщика — будущего «царя Бориса». День выслеживал его по Екатеринбургу, который сейчас Свердловск. Все-таки глава области, охрана есть. Несколько раз казалось, что и за мной следят, но нет — никого не было. Охрана первого секретаря обкома меня не замечала. И опять — не смог. А вот в этом случае, обрадовался. Когда, на следующий день поперся в обком, к своему стыду, узнал, что охотился на совсем постороннего человека. Первый сейчас — Рябов, о котором вообще ничего не помню. А Ельцин еще не глава области, хотя и работает в обкоме, замом по строительству. Встретился и с ним. В отличие от белорусского ЦК, в обкомах ко мне отнеслись с уважением. Встретился и нынешний глава области, и Ельцин не побрезговал моей водочкой. И опять, откровенный разговор и никакого намека на предательство страны, ее развал. Никакой ненависти к партии, Советскому союзу. Блин, как же они, всего через семнадцать лет изменились так, что с радостью валили то, что сейчас считают своим, родным, и искренне готовы отстаивать, пусть и в спорах с пионером, который пытался их спровоцировать. Никакого пиетета перед западом. На все мои провокации, о том, что там живут лучше, техника надежнее и товаров больше, мне терпеливо объясняли, что я не прав. И как на политинформации, с фактами и доводами о преимуществе социализма.

После этих двух встреч, я решил пока не посещать двух других могильщиков — Горбачева и Кравчука. Взял паузу на обдумывание. Тем более, что с Горбачевым лопухнулся, рассказав о нем Гречко. Да и понятно, что не эти фигуры ключевые. Убери их сегодня, завтра СССР будут валить другие. Ведь выбрали их скорее не по политическим взглядам. Легкий скепсис к советскому строю есть, не спорю. Жажда власти, стремление все решить самому — бесспорно. Особенно у Бориса Николаевича. Но точно также и сам считаю, не говоря уж о половине нынешних руководителей, начиная от директора завода или колхоза. И что делать?

От поездок по стране не отказался. Вымотался за первые месяцы года очень сильно. Мне даже стало казаться, что я живу в поезде. Хотя, железная дорога — вещь удобная, отрицать не буду. Лежишь себе на верхней полке, читаешь учебник, можно порешать задачи, набросать будущую заметку, по итогам поездки… Нет, на это не отвлекаюсь. Как только появились деньги, купил небольшой магнитофон, все разговоры стараюсь фиксировать. А если просят выключить — тогда да. Но моя водочка, похоже снимает барьеры и народ не боится откровенничать и при магнитофоне. Потому еще одна проблема — прятать слишком откровенные записи бесед с народом. Стирать такое уж очень жалко.

Зато поездка «за Ельциным», обернулась неожиданным успехом на журналистском поприще. За это время я еще посетил Воронежский обком, пообщался с его первым секретарем Воротниковым. Его я помню и по будущему, в отличии от Рябова, но не очень хорошо. То есть, знаю, что станет фигурой союзного масштаба, будут его упоминать в новостях. А вот кем именно — хоть убей не помню. В перестройке и потом, вроде бы не замазался.