Беспощадный дикарь (СИ)

Тея: Хорошо, будь осторожна и помни, что мы любим твое яркое лицо!

Мэйзи: Вам всем лучше сделать маску для меня [эмодзи сердца] Наденьте ее на Дэва, вы же знаете, что он тайно любит это [эмодзи смеха].

Джемма и Блэр отправляют ответные GIF-ки со смехом. В последний раз, когда уговорила его делать с нами маски, я заплела его густые черные волосы в короткие маленькие хвостики, похожие на рожки, чтобы он оправдывал свое старое прозвище школьного темного дьявола.

Я поклялась рассказать им все — включая то, что теперь я вроде как с Фоксом. Как только мы найдем ответы, которые он ищет, чтобы доказать убийство своих родителей, тогда я и познакомлю его со своими друзьями. Мысль о том, что Фокс будет общаться с остальными ребятами, почти заставляет меня смеяться. Несмотря на то, что он мой самый старый друг, он совершенно не похож на всех остальных в нашем кругу общения.

Положив телефон, я прислушиваюсь к тому, о чем Фокс говорит с Колтоном, он прохаживается за диваном, прижимая телефон к уху, и потирает затылок. Из-за этого его футболка задирается вверх, но я отвлекаюсь от его тела, чтобы сосредоточиться. Я не знаю, хорошие это новости или плохие, что заставляет его шагать.

Он ловит мой взгляд и вздыхает, переключаясь на громкую связь и протягивая свой телефон. — Повтори это.

— Это определенно подставная компания. Они выкупили лабораторию Нексус одиннадцать лет назад, — раздается в комнате голос Колтона. — Я откопал финансовые отчеты, и они соответствуют росту Нексус за последнее десятилетие. Только после того, как эта компания выкупила их, они стали национальным поставщиком.

Мы с Фоксом обмениваемся взглядами, его выражение совпадает с моим, а мои брови сходятся вместе.

— Так кому же она принадлежит? — спрашиваю я.

— В этом-то и загвоздка. — Колтон использует легкий и шутливый тон, но я чувствую, что он так же недоволен тем, что нашел, как и Фокс. — SynCom прослеживается до более крупной компании под названием Stalenko Corp. По слухам, она связана с Россией. Я слышал некоторые разговоры о них в различных хакерских кругах в сети за последние пару лет.

Пораженная, я моргнула и повернулся к Фоксу. — Русские связи — типа мафии?

— Да, — говорит он хрипловато. — Возможно. Это имеет смысл, как легко было построить небольшую фармацевтическую исследовательскую компанию, превратив ее в то, чем она является сегодня, находясь в тени. Прямая цепочка поставок, если они наводняют рынок наркотиками из первоисточника, либо торгуют на черном рынке, либо, возможно, используют свое владение таким большим куском рыночного пирога, чтобы поднять стоимость для законных покупателей на астрономическую величину.

Мои глаза расширяются. — У них также есть доступ к контролю над тем, сколько продукции производится и куда она отправляется.

— Картели, вероятно, злятся, что не додумались до этого первыми. Теперь русские потратили десять лет на то, чтобы создать для себя небольшое гнездышко прямо на фоне опиатного бума. Кому нужно беспокоиться о продукте, когда его можно приготовить синтетически в лаборатории и сделать в два раза мощнее.

Кровь стучит в моих ушах. Я смутно помню, что Фокс закончил разговор с братом, а голова плывет.

Преступники.

Вот с кем работают мои родители. Возможно, работают на них.

В голове мелькают все папины улыбки, его глубокий смех в животе и все то, как мама раньше была совершенно другой. Они любили свою жизнь и нас с Холденом, когда были ясноглазым ученым и полицейским с моральными принципами. Почему все пошло не так?

— Мэйз. — Фокс ловит меня за плечи с обеспокоенным выражением лица. — Ты в порядке?

— Да. Я думаю… это было очень тяжело.

Его рот сжимается в мрачную линию, когда потирает мои плечи и по позвоночнику пробегает холодок. — Знаю.