Беспощадный. Ко времени моих слез

– Пить так пить, неплохо бы действительно хлебнуть горяченького.

Встрепенувшаяся пассия Данилина захлопотала вокруг гостей, и вскоре все пили чай с конфетами и пряниками, хранившимися в буфете хозяина хаты. Пряники были уже твердые, но это не помешало гостям сгрызть их почти полностью.

– Уходим, – поднялся Буй-Тур. – Спасибо за гостеприимство.

Данилин, не вставая, вопросительно посмотрел на него, и Гордей добавил:

– Не знаю, какие основания были у ваших врагов ликвидировать вас, но теперь вами займутся всерьез. Советую уехать куда-нибудь подальше отсюда. Желаю удачи. Прощайте. Влад, возьми стакан чая для Евгения.

Они вышли, оставляя пораженную решением Буй-Тура пару наедине.

– Ты уверен, что поступаешь правильно? – осведомился Олег, отворачивая лицо от разыгравшейся на улице метели.

– Я редко ошибаюсь в людях, – отрезал Буй-Тур. – Учитель ни в чем не виноват.

– Не наше дело решать, виноват он или не виноват. У нас есть приказ…

– Я привык иметь полный конфиденциал о преступлениях человека, которого надо замочить. На учителя у нас компромата нет.

– Но…

– Отставить разговоры! Приедем – разберемся.

– Нас снова пошлют в Кострому.

– Пошлют – поедем.

Через несколько минут последние избы деревни скрылись сзади в пелене снегопада. А Буй-Тур подумал, что история с учителем на этом не закончится.

РуНО

23 декабря

Михаилу Константиновичу Спирину исполнилось пятьдесят лет. Он и выглядел на все пятьдесят: сутулый, седой, с тяжелым мясистым лицом и серыми цепкими глазами, постигшими такие тайны бытия, о которых не подозревал ни один среднестатистический гражданин страны. Воеводой Русского национального ордена он стал всего четыре года назад, а до этого командовал одной из оперативных групп службы ППП, успешно поработавшей на Дальнем Востоке и в Приморье. Именно усилиями его группы край был очищен от коррумпированных чиновников и генералов, а честные предприниматели и рыбаки вздохнули с облегчением, почувствовав изменения в социальной политике новых руководителей края, которые пришли на смену «отмытым» бандитам и вожакам криминальных группировок.

Еще раньше Михаил Константинович служил в знаменитой группе спецназа ФСБ «Альфа», но был комиссован по ранению и несколько лет работал в Ассоциации ветеранов спецслужб. Там и обратили на него внимание кадровики РуНО, предложив иную службу – секретную, но на пользу Родине. Раздумывал над предложением Михаил Константинович недолго. Он хорошо разбирался в процессах, происходящих в обществе, видел всю пагубность коррупции, в которой погрязло чиновничество страны вплоть до самых верхов, и вполне сочувствовал тем, кто пытался исправить создавшееся положение. Понимал он и то, что убеждениями и уговорами из коррумпированных чиновников честных людей не сделать. Эти паразиты, ничего сами не создавшие в жизни, но пользующиеся всеми благами цивилизации, понимали только силовое воздействие. И этим они практически ничем не отличались от бандитов.

Вечером двадцать третьего декабря, когда Михаил Константинович уже собирался лечь спать: жил он в Благоеве, рядом с профилакторием, в двухэтажном деревянном коттедже, предоставленном ему службой размещения ордена, – сработал сигнальщик компьютерной связи, встроенный в мобильный телефон. Вызов означал, что воевода зачем-то срочно понадобился князю и что разговор требует криптозащиты.

Михаил Константинович вернулся в свой кабинет, расположенный на первом этаже главного корпуса профилактория, и открыл дверь в потайной «карман» кабинета, замаскированный книжными полками. Этот «карман», по сути, представлял собой футуристического вида «рубку», под завязку набитую аппаратурой контроля службы ППП и особой защищенной спутниковой связи.

На рабочем столе воеводы стоял панорамный монитор с диагональю около двух метров, полукругом изгибающийся вокруг оператора, чтобы избежать искажений передачи. Штатная акустическая система, поддерживающая модный формат «Долби диджитал», давно стала предметом офисной обстановки, присутствовала она и здесь, позволяя говорить с абонентами из любой точки кабинета и прослушивать любые аудиопередачи любого уровня.

Кроме систем защиты и связи, аппаратура кабинета имела систему внутрикорпоративного документооборота, использующую высокоскоростные локальные сети, по которым отправлялись аудио – и видеофайлы, а также электронные таблицы, мгновенно присоединявшиеся к основной базе данных, чтобы получатель мог вникнуть в содержание передаваемого пакета без дополнительных процедур включения и поиска. Программа сверхбыстрого обмена сообщениями самостоятельно выстраивала иерархию пользователей в зависимости от их корпоративного статуса, и три красные звездочки на панели сервера в данный момент указывали на важность абонента: на связь с воеводой действительно вышел князь ордена, отвечающий за работу службы ППП.

Михаил Константинович сел на стул перед монитором, включил консорт-линию защиты.

На экране сквозь жемчужное облако свечения, разбежавшееся к краям, проступило суровое, бледноватое, иссеченное морщинами, но более молодое, тщательно выбритое лицо князя.