Беспозвоночные. Ископаемые животные

Улитки ползают не очень быстро — каждый знает. Однако этот их недостаток не мешает им предпринимать дальние странствия. Можно было бы здесь много рассказывать о путешествиях по планете разных улиток. Например, о булимусе, который за 48 лет, начав свой путь в Европе, пересек весь Американский континент и вышел к берегам Тихого океана в штате Вашингтон. Или об испанской и французской съедобных улитках, которые теперь обычны во многих штатах Северной Америки. Подсчитали, что в этой стране живет сейчас не меньше 45 различных видов и разновидностей улиток-иммигранток. Когда и как они сюда попали — никому не ведомо.

Двустворчатые моллюски

Двустворчатых моллюсков в обиходе называют ракушками. В реках вы их, конечно, не раз находили и хорошо знаете.

Раскройте створки раковины, раздвиньте мантию: под ней увидите тело моллюска. Голова? Ее нет, и не ищите: только туловище, сплюснутое с боков, и нога (таким же образом сплюснутая). Но рот есть — он на переднем конце туловища. И глаза имеются на краю мантии. Впрочем, и ноги может не быть (например, у устрицы), либо она недоразвита (у другого съедобного морского моллюска — мидии).

На конце ноги у большинства ракушек располагается так называемая биссусная железа. Она испускает клейкие нити, твердеющие в воде. Ими ракушки прикрепляются к скалам и другим подводным предметам. Из биссусных нитей в древности изготавливали дорогую ткань — виссон, упоминаемую еще в Библии и высокоценимую в Древнем Риме. Окрашенные в пурпур тоги из виссона были праздничной одеждой патрициев.

Мантия не у всех двустворчатых моллюсков полностью свободна по брюшному краю. У некоторых видов нижние края обеих сторон срастаются в некоторых точках: обычно в двух сзади. Получаются три отверстия, которыми мантийная полость открывается наружу: два маленьких задних и одно большое переднее. Через него и высовывается нога. Через переднее же отверстие затягивается вода в мантийную полость, через два задних она выводится наружу. У тех ракушек, которые глубоко зарываются в ил или песок, края названных отверстий вытягиваются в длинные трубки (сифоны). Выставив их наружу, из грунта, в который они закопались, моллюски затягивают в водные сифоны воду. Она омывает жабры, а те поглощают из нее кислород. Кстати сказать, жабры у ракушек большие, плоские, пластинчатые. От них произошло и второе название этих животных — пластинчатожаберные моллюски.

Оплодотворение у пластинчатожаберных обычно внешнее. Откладка яиц и дальнейшая судьба появляющихся из них личинок хорошо прослежены у пресноводных видов ракушек. Яйца сначала попадают в жабры моллюска. Там, так сказать, дозревают: в них развиваются личинки, именуемые глохидиями. Во втором томе «Мира животных» я рассказал о взаимовыгодной «дружбе» рыбки горчака и ракушки беззубки. Здесь напомню, что у глохидиев округлые раковинки с зубцами по внешнему краю. Они смыкаются, как клещи, на жабрах или плавниках рыбы, проплывающей мимо «беременной» глохидиями ракушки. Длинная биссусная нить, имеющаяся у глохидиев, тоже помогает совершить подобную диверсию.

Глохидий обычной нашей речной ракушки беззубки, или анадонты

Эпителий жабр или плавников рыбы, разрастаясь, вскоре смыкается над глохидием. Внутри получившейся небольшой опухоли глохидий сидит несколько недель, питаясь жизненными соками рыбы, подрастая и развиваясь в миниатюрную беззубку. Когда это случится, опухоль лопается, и молодая ракушка вываливается из нее и падает на дно.

Там, на дне пресных или морских вод, проходит и вся жизнь двустворчатых моллюсков.

Камень и древо грызущие

Результаты труда «грызущих» камень двустворчатых моллюсков можно видеть и на суше: близ Неаполя, в окрестностях города Поццуоли. Здесь сохранились остатки колоннады храма Сераписа, построенного в первые века нашей эры. На колоннах от земли до высоты человеческого роста видна широкая шероховатая полоса — так кажется издали. Подойдёте ближе — заметите, что вся эта полоса источена множеством дырочек, от которых в глубь колонны ведут кем-то проделанные ходы.

Советские ученые Н. И. Тарасов и П. А. Васильковский и англичане Рессел и Ионг утверждают, что это работа морского финика (литофаги), а профессор В. А. Догель пишет, что камнеточца-фоласа. Впрочем, точат камень эти оба моллюска по-разному (так что чья эта работа, установить не трудно). Морской финик не владеет никаким природным напильником или сверлом: он растворяет известняк выделяемой кислотой (сам от вредного действия кислоты защищен плотной кожицей, покрывающей раковину). Фолас дырявит камень иначе: его раковина покрыта острыми зубчиками (на переднем конце особенно крупными). Он, внедряясь в камень, все время крутится и крутится, зубчики его раковины скребут по камню, словно терка или напильник, и высверливают в нем круглые норки глубиной порой «в десятки сантиметров». Длина же самого моллюска — дециметр с небольшим. Эти норки фоласы «прогрызают» обычно в известняках, мраморе, песчаниках, а в портах — в бетоне и кирпиче.