Беспредел

А Альбина развернула бурную деятельность. Договорилась за энную сумму, - размеры ее так и остались за пределами следственных документов, с одним бомжем, что он явится в паспортный стол и, представившись Станиславом Лудниковым, заявит об утере паспорта. Нечесаный бродяга, постояв перед зеркалом и пригладив вихры, из которых торчали горелые спички и рыбьи кости, заявил неохотно: "Ладно", но когда узнал, что паспорт придется получать в Октябрьском РОВД города Архангельска, завопил испуганно: "Да меня же там знают как облупленного!" - и отказался.

Дело с продажей квартиры застопорилось.

А тут и весна подоспела, снег начал стремительно таять, потоки воды затопили архангелогородские улицы. Альбина забеспокоилась. Вновь метнулась к своему бывшему "медочке".

- Володенька, выручай! А я уж тебя отблагодарю, не забуду.

Масленников, кряхтя, стал собираться - Альбина права, труп этого дурака надо было запрятать поосновательнее. Той же ночью он раскопал сугроб, извлек заледеневшего Стаса и перевез на новое место "упокоения" - в водопроводный колодец, расположенный неподалеку от яхт-клуба.

Там бедного Лудникова и обнаружили. Нашел его один бдительный гражданин, выгуливавший свою собаку. Собака неожиданно забеспокоилась, сделала над водопроводным люком стойку, и гражданин обратил на это внимание.

Дело поручили Сергею Ореханову, прокурору Октябрьского района города. Он долго не мог установить личность "колодезного жильца": на нижнем белье никаких меток, в карманах - никаких бумаг. Бомж какой-то. И главное никаких признаков насилия. Похоже, умер своей смертью. Но тогда как же он оказался в водопроводном колодце?

Было над чем поломать голову Ореханову. Он распорядился снять с покойника отпечатки пальцев и не промахнулся: отпечатки пальцев Лудникова оказались в милицейской картотеке - в молодости Стас успел оставить свои следы... С этого и началась раскрутка.

Очень скоро у Ореханова оказались не только паспортные и биографические данные Стаса, но и справка о том, как регулярно тот вносил квартирную плату в сберкассу, и имеются ли у него долги за газ и электричество, и так далее. Следом Сергей Ореханов узнал, что некая Альбина Александровна Александрова пытается продать квартиру Лудникова. Этот факт очень заинтересовал прокурора...

Альбина получила десять лет лишения свободы, Масленников - один год. Хотя могли получить больше. И он, и она.

Криминальная хроника российской провинции

Пьяная квартира

Бытовые преступления ныне стали настоящим бичом, они захлестнули Россию своим помойным валом, катятся почти беспрепятственно, поражая своей жестокостью, бессмысленностью, кровавостью. И в ту же пору - это самые легко раскрываемые преступления: и жертвы, и преступники почти всегда оказываются на виду. Это не заказные убийства, которые тщательно продуманы, подготовлены, обставлены деталями, наводящими на ложный след. Бытовые убийства обычно совершаются спонтанно, по злобе да по пьянке.

...Ох и пьянка же это была, ох и пьянка! Лихая, с магнитофонным грохотом и чмоканьем в донышко опустошенных стаканов, с матом и песнями "а-ля Высоцкий", с сигаретным дымом и танцами-шманцами-обжиманцами... Танцевали прямо на осколках битой посуды, в лужах крови.

Весь Орел, кажется, гудел от беспутного веселья молодых людей, собравшихся в доме № 5 по улице Цветаева, но, когда восстанавливали детали этого лихого загула, оказалось: никто особого ничего и не видел, и не слышал. Ни воплей, ни песен, ни предсмертных хрипов... Впрочем, все видели и все слышали.

А происходила пьянка в квартире Петрачковых, матери и дочери, 46-летней Валентины Захаровны и 18-летней Наташи. И мамаша, и дочка, надо заметить, пить умели ну не хуже мужчин, и так же, как мужчины, они научились целовать донышко опорожненного стакана.

Среди гостей в тот вечер, плавно перешедшего в ночь, находились самые разные люди: неработающий Виктор Свистунов по кличке Свист, его приятель Леха Стебаков по прозвищу Портной, он действительно был портным, работал в ТОО "Шевро", мать четверых детей Татьяна Алексашина, бывший курсант военного училища, а потом - студент-неудачник Орловского пединститута Олег и другие. Людей было много, они менялись, будто фигурки в некоем странном зловещем калейдоскопе. Кроме постоянно действующих лиц застолья, были еще лица временные, которые то появлялись, то исчезали: всякие Лены, Ромы, Ирины, Гришки и так далее. Всех имен и не упомнить.

Первой закосела многодетная мать, Татьяна Алексашина. Уже ночью стрелки приближались к той самой поре, когда из всех щелей начала вылезать нечистая сила, - Татьяна стала материться по-черному, громко стучать по столу и петь одну и ту же, набившую оскомину песню "Ромашки спрятались, поникли лютики". Но с песней она не справлялась, срывалась, из глаз ее лилась мокреть: видать, эта песня была сочинена про нее, бедолагу... Хозяйке дома, младшей Петрачковой, Татьянино мычание надоело, и она, морщась брезгливо, подошла к Олегу Лановскому:

- Выведи ее! А то она мне всю квартиру своими соплями испачкает.

- Сейчас! - Лановский готовно поднялся со стула.