Беспредельщик

Ну ничего, я все исправлю: все ошибки мужской заносчивости. Сажусь на край кровати, обняв игрушечного зайца, и жду Толю. Долго. Может быть, час-два, прежде чем слышу тихие шаги. Я даже думаю, что мне показалось.

– Толя? – тиская зайца, я выглядываю в коридор. Вдалеке горит свет, тихо, я замечаю приоткрытую дверь в кабинет.

Неужели приехал? Судорожно сглатываю, крепко обнимаю игрушку, и иду туда. Пусть мне повезет… Кто знает, вдруг удастся договориться и Полина вернется ко мне?

Глава 9

В кабинете кто-то есть. Но лживое «я скучала» застревает в горле, когда я слышу жестокий шепот:

– Где он? Говори, сука, пока тебе язык не вырезал… Где! Эта! Тварь!

Я мгновенно трезвею. Ноющая, воспаленная кожа на спине покрывается холодными мурашками. Я уже дотронулась до двери, и она открывается внутрь, впуская из коридора свет… В кабинете становится тихо.

Мужчина – и это не Толя – оборачивается и видит меня, остолбеневшую на пороге. Прижав к себе зайца, я распахнутыми от шока глазами смотрю на охранника, лежащего на столе. Он раскинул руки, голова запрокинута, в лунном свете кровь выглядит чернильными пятнами. Она везде: на полу, столе, стене… Он сильно избит, изувечен, если бы ему не задавали вопрос, я бы решила, что уже мертв… Второй в углу без сознания… или он убит?

Лицо скрывает тень, но я узнаю мощную фигуру – столько раз она являлась во снах.

– Алекс, – выдыхаю я, не веря.

Я не могу дышать. Все, что я чувствую – мягкий искусственный мех стиснутой игрушки. Когда я открыла дверь, он в меня прицелился: пистолет в вытянутой руке смотрит мне между глаз.

– Алекс…

Не знаю, зачем повторяю – я даже не уверена, что это он… Но как будто зову его на помощь. Он наклоняет голову и на лицо падает лунный свет. Лицо в багровых ожоговых рубцах, глаза прищурены, словно он не ожидал меня увидеть… Это он. Беспредельщик.

Во дворе что-то происходит: к воротам подлетают несколько авто. Он отворачивается и жестоко, несколько раз подряд бьет кулаком в лицо жертве. Кровь летит брызгами, я слышу жуткий хруст… Алекс его добивает. Несколько выстрелов в угол – он расправляется со вторым. Осталась только я…

Алекс надвигается, в последний момент сует за пояс оружие, и хватает меня свободной рукой. Он сильный и просто меня сносит: заломив мне руку, тащит по коридорам через дом – к заднему двору, через который я пыталась убежать днем. Он торопится и дышит сквозь зубы. Мы вырываемся на улицу и меня опьяняют свежесть ночного воздуха и свобода.

Калитку он просто выбивает. В поле у меня заплетаются ноги из-за высоких каблуков, и Беспредельщик берет меня на руки. За лесопарком стоит припаркованная на обочине приземистая тачка с агрессивными обводами. Он зашвыривает меня в салон, но прежде чем закрыть дверь, набрасывает на запястье кольцо наручников и пристегивает к ручке над дверью.

Резко оборачиваюсь, когда он садится за руль. Алекс выжимает газ и «мустанг» выпрыгивает на асфальт, динамично набирая скорость. Ускорение такое мощное, что меня глубоко вдавливает в кресло, а из сведенных судорогой пальцев падает игрушечный заяц моей дочки.

Машина рвется из города прочь. Он газует, заставляя двигатель издавать высокий и объемный звук, который не услышишь в обычной тачке. Мы покидаем город. И только-только доходит, что меня похитили. Я словно все еще в доме, и не успеваю осознать происходящее.

Я смотрю на Алекса.

Он следит за дорогой. Рука уверенно лежит на руле, почти не дрожит: кисть в крови, костяшки разбиты. Из-под закатанного рукава рубашки выглядывает красный плетеный браслет. Неуместно-странный на руке такого мужчины. Под ним – ожоги, словно когда-то он заслонялся от огня… Я вспоминаю кошмары, в которых он горит заживо. Ожоги на лице, на шее… Из-за них он кажется незнакомым. Выражение лица другое – зачерствевшее, горькое, словно он подавился желчью. На скуле засыхает россыпь микрокапель крови после убийства охранника… Тот был среди тех, кто убивал Алекса. И вспоминаю шепот, перешедший в крик: «Где эта тварь?!»

Обо мне… или о Толе? Снова и снова я задаю себе этот вопрос и боюсь ответов.

Мы летим по дороге на Москву, но он резко сбрасывает скорость и сворачивает на проселочную дорогу. Я подозреваю, куда и зачем он может меня везти, и ною от страха. Мы останавливаемся у заброшенных строений. Алекс грубо выводит меня из машины и отводит к гаражу. Отпирает дверь и на меня дышит могильный холод – гараж бетонный, в нем сыро и холодно. Внутри стеллажи, заваленные хламом, у стены свалены доски. Без разговоров он пристегивает меня к стойке стеллажа, и уходит. Теперь у меня пристегнуты обе руки. В гараже темно – Алекс закрыл дверь. Снаружи не доносится ни звука.

– Его не было, – раздается резкий голос, он говорит по телефону совсем рядом. – Забрал его девчонку. Нику. Хочешь через нее наказать?.. Когда он сказал ее грохнуть? Нет, мне этого мало, я пока их всех не вырежу, не успокоюсь. Твою мать, что они со мной сделали, ты помнишь!