Бессердечное небо

Остальные Нимфы уже почти настигли меня, но когда его голова упала на землю, я взмыла в небо, мои пылающие крылья ярко вспыхнули, а их крики эхом разнеслись по округе, когда я поднялась над полем нашей неудачной битвы с единственным кусочком славы, прилипшим к моей коже.

Габриэль

Я прокладывал туннель за туннелем, создавая узкие места для повстанцев и отправляя их на поиски своей семьи, которая находится гораздо глубже в этих сетях, прокладывая маршрут побега под горами. Однако облегчения от осознания того, что они в безопасности, было недостаточно, ведь остальные люди, которых я люблю, все еще находятся здесь, и все, что я могу сделать, это оставаться в настоящем моменте и бороться, вместо того чтобы погружаться в видения опасности, которые окружает каждого из них.

Я перекрыл еще один пустой туннель, плотно запечатав его магией земли, стараясь использовать ее как можно реже, чтобы она не иссякла.

— Сюда! — Я позвал группу повстанцев, когда они бежали по туннелю справа от меня, и когда они пробежали мимо меня, я заметил Тайлера в форме Пегаса, скачущего ко мне с тремя людьми на спине.

Джеральдина обнимала его за шею, а София вцепилась в Ксавьера, голова которого поникла, когда от нее в него хлынула исцеляющая магия. Оба они были обнажены, и я поспешил вперед, приветствуя их, беспокойство бурлило в моей груди от бледности лица Ксавьера и неподвижности тела Джеральдины. Я поспешно набросил на них одеяло из мха, и София вздрогнула, схватив его со словами благодарности.

Тайлер фыркнул и потерся об меня носом, пока я прикладывал руку к прохладному лбу Джеральдины и пытался применить исцеляющую магию к ее телу.

Ксавьер выглядел расстроенным, и боль сдавила мое сердце, поскольку знал почему: я видел, как Каталина и Хэмиш остались позади, я видел, что они сделали для нас. И я не мог допустить, чтобы их жертва оказалась напрасной.

— Что случилось с Джеральдиной? — в страхе спросил я.

— То же, что и со мной, я думаю, — сказал Ксавьер, его голос был сухим, когда он поднял одеяло, показывая мне черноватые следы когтей на своем боку.

Я пытался понять, как эти раны могут затянуться, выживет ли кто-нибудь из них, но раны были нанесены тенями, и трудно что-то увидеть в завтрашнем дне, когда вокруг нас витает столько смерти.

— Продолжайте идти, — призвал я, указывая им на туннель позади себя. — Леон встретит вас в дальнем конце, идите так быстро, как только сможете. — Я бросила на них пристальный взгляд, и Ксавьер нахмурился, поймав мою руку, прежде чем я поспешила уйти.

— Скажи мне, чем все закончится, — потребовал он, и я тяжело сглотнул. — Скажи мне, что все, кого я люблю, выживут. — Он сказал это так, словно уже знал, что они не выживут, и я не смог вынести того, что открою ему правду.

— Ксавьер, — вздохнул я, сжав его руку, когда осторожно отстранил его ладонь от себя. — Война слишком хаотична, чтобы предсказать ее. Я видел, как все умирают этой ночью, и многие выживают. Я не вижу, кто из нас выживет, но клянусь, что сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти как можно больше из нас.

Ксавьер застонал, его глаза закрылись и снова открылись, слабость нахлынула на него, когда София дала ему еще исцеляющей магии и поцеловала его в щеку.

— Держитесь вместе и идите так быстро, как только сможете, — призвал я, и Тайлер сорвался с места, понесся галопом по туннелю, а я продолжал двигаться назад в направлении битвы, закрывая туннели вокруг себя, чтобы остался только этот единственный путь.

Я позволил себе провалиться в Зрение, боясь того, что увижу, но зная, что должен посмотреть, чтобы увидеть, кто из моих близких все еще там, в той битве.

Мой разум сначала направился к Дарси, потому что с тех пор, как началась битва, я потерял из виду ее судьбу, тьма затуманила ее и заставила меня ужаснуться тому, что это значит. Но даже сейчас я не смог до нее дотянуться, и я попытался сдержать панику в своем сердце, когда перевел взгляд на Ориона, но его судьба была такой же темной, только проблески его были доступны мне, столько крови и боли окружало его судьбу, что стало трудно дышать. Но он жив. Я просто не мог понять, где он.

Затем я стал искать Тори, и мое сердце екнуло, когда я увидел, как складывается ее судьба. Я увидел Дариуса на земле с кинжалом в груди и рыдания Тори, наполнявшие воздух. Боль пронзила мою грудь, потому что я понял, что смерть Дариуса уже свершилась, и мне потребовались все мои силы, чтобы продолжать смотреть на видение, позволяя ему развернуться. Я увидел, как Лайонел застает Тори скорбящей от горя, затем увидел, как он связывает ее руки магией воздуха и втыкает нож ей в спину.

Я вынырнул из видения, паника вспыхнула в моем теле, и я бросился бежать.