Бессердечные

— Ничего, мы их заставим, а потом они нам ещё спасибо скажут. Так что подумайте над моим предложением, ну а пока вы будете думать, мы подкорректируем ваше воспитание. Год вы будете учить то, что мы посчитаем нужным, а потом поговорим о партнёрстве.

Томас хотел было что-то ему возразить, но двери внезапно распахнулись, и в комнату ворвался Наблюдатель.

— Хозяин, к нам пожаловал незваный гость, думаю, вы захотите с ним разобраться, — сообщил он, стремительно приближаясь к ним. Подойдя к Воланду, он склонился над ним и что-то прошептал ему на ухо, после чего тот просто вскипел от злости и вскочил со своего кресла.

— Хорошо! Отведи мальчишку к остальным…, а дальше ты знаешь, что делать, — приказал Воланд и быстро покинул комнату.

Как только он ушёл, кресло бесцеремонно выпихнуло Томаса и Наблюдатель, схватив его зашиворот, поволок в коридор. Впоследствии, дети узнали, что незваным гостем оказался мистер Смит.

В соседней комнате Нора выслушивала такие же предложения от своей тётки, которая была не такая вежливая и сдержанная, как Воланд. Она была чуть старше её матери и как только Нора её увидела, у неё сразу возникло к ней отвращение. Высокая блондинка с холодными, синими глазами и строгим лицом была одета в чёрный, длинный плащ-платье, которое сильно облегало её худощавую фигуру, да и декольте было слишком глубоким. Когда Наблюдатель забрал у девочки плащ и оставил её стоять перед грозной родственницей в одних грязных лохмотьях, Селина неодобрительно молча, рассмотрела Нору, как товар в магазине. Видимо, она совершенно не воспринимала её как живое существо. Ну а после того, как Нора отказалась от ее предложение, ей бы совсем пришлось туго, если бы в комнату не вошёл Наблюдатель и не сообщил ей тоже, что и Воланду.

Вместо того чтобы отвести её в гостиную, где по идеи должны были находиться остальные, Наблюдатель потащил её куда-то вниз по винтовой лестнице. Пройдя узкий, провонявшийся сыростью и плесенью, тёмный коридор, они вошли в мрачную комнатушку. Как и в коридоре, здесь были каменные стены, но воняло не сыростью, а сажей и дымом, словно в кузне. В комнате находилась только огромная печь, возле которой стоял железный стул с ремнями. На первый взгляд комната походила на камеру пыток и Нора подумала, что её сейчас будут наказывать за непокорность. Возле печи также стоял грязный от сажи верзила в драных штанах и железной маске, которая полностью скрывала его лицо.

— Что ещё одну нужно обработать? — со зловещей ухмылкой прорычал он.

— Да, только не делай этой кукле слишком больно, она сильно нервная, — произнёс Наблюдатель, потащив Нору к ужасному стулу.

Нора невольно вспомнила слова надсмотрщика и Наблюдателя, которые говорили о том, что рабам здесь ставят метки, а им должны были поставить особенные. Девочка тут же принялась яростно вырываться из цепких лап Надлюдателя, но они были словно стальные. Она кусалась и царапалась, но он никак не реагировал на её бурные протесты.

— Не нужно мне ставить это клеймо, сжальтесь надо мной!! — умоляла Нора, но Наблюдатель был непреклонен.

Как игрушку он кинул её на стул пыток, а ремни крепко приковали к нему свою жертву. Кат в маске надел толстые перчатки и большими щипцами вытянул из печи круглую печатку с ручкой. Всё произошло очень быстро, — её худенькое запястье пронзила жуткая боль от сильного ожога, от которого остался красный знак в виде летучей мыши с черепом на спине. Уже потом, через несколько дней он почернел и дети надели на руки повязки, чтобы не было видно этого клейма.

После того, как Нора перестала душераздирающе кричать, Наблюдатель освободил её от ремней и повёл обратно наверх, где запер в одной из комнат. Ничего не замечая вокруг себя, Нора упала на большую кровать и рыдала, пока её не одолел сон.

Прошло уже несколько дней, — никто толком не знал сколько именно. Детей держали на одном этаже, запертых в разных комнатах, так как они отказывались что-либо делать. У них забрали все вещи, и в том числе, эльфийские кулоны. Хорошо, что эликсир они оставили у Корнелии на сохранении. Из комнат сбежать было невозможно, так как они были без окон, а возле дверей дежурили Чистильщики. Три раза в день детям заносили безвкусную пищу, иногда заходил Наблюдатель, чтобы узнать, не изменилось ли их решение, но те упрямо отказывались подчиняться. Однако тишина и мрачная обстановка сильно давили на детей, а закрытое помещение сводило с ума.

В один из тоскливых дней, когда Наблюдатель в очередной раз зашёл в первую очередь к Томасу, тот начал упрашивать его пустить их повидаться с Джеком и Валерией, а он, в свою очередь поговорит с друзьями о предложении императоров. Наблюдатель молча выслушал его просьбу, и так ничего не сказав, вышел из комнаты, а вечером того же дня он вернулся.

— Императоры позволили вам увидеться только с Джеком, но только если вы примите их предложение, — сообщил он и Томас пообещал, что постарается убедить остальных, хотя сам и не собирался этого делать.