Бесштановый переворот (СИ)

— Мужик, может ты ошибся, и это был совсем не я? — Я просто так спросил, абсолютно ни на что не надеясь. Требовалось чудо, чтобы обличитель вдруг сказал: «Простите, и правда обознался…». Чуда не произошло.

— Это он! Точно он!

С разных сторон начали доноситься возмущенные голоса:

— Осквернитель!

— Богохульник!

— Колдовское отродье!

— Казнить!

— Плющить!

— Стыд и срам!

— Расчленить!

— Разорвать!

— Совсем голый!

— Растоптать бесстыдника!

— На себя посмотрите! Сами бесстыдники! — Я поспешил отвлечь тюлюлюлистов от своей скромной персоны, пока они от слов не перешли к делу.

Моя реплика возымела действие. В религиозном порыве поклонники Стыдливого Бога ведь начали рассупониваться. Жаль, конечно, что не успели раздеться полностью. А то я сиганул бы в толпу таких же голых, как и сам. Был бы шанс затеряться, и под шумок напялить на себя чей-нибудь балахон.

Во время паузы мы все занялись своими делами: тюлюлюлисты поспешно и даже с остервенением принялись прятать свои части тела, кто что успел заголить, а я стал прикидывать, каким образом ретироваться. Очень не хотелось возвращаться в таком виде на рынок.

Постамент, примерно два на два в сечении, в высоту был три с половиной — четыре метра. Он находился почти в самом торце зала, и от почитателей его отделяла стена в полтора человеческих роста, которая могла лишь немного затормозить разъяренную толпу, но никак не остановить. Заглянув к подножью возвышения, я понял предназначение ограждения. Все правильно, раз уж Стыдливый Бог не являлся своим поклонникам, то кто-то (а скорей всего, верховный жрец) должен был его замещать на бренной земле.

Между стеной и постаментом имелся мини пьедестал, который был ниже основного, и к нему вела скрытая стеной от взора паствы узенькая лестница, огибающая алтарь. А как же? Это богам и некоторым учителям информатики для того, чтобы оказаться на возвышении непотребны ступени, а бренным верховным жрецам они, ой, как нужны. Я воочию представил, как во время богослужения Айяй тихонько, никем не замеченный, прокрадывается на кафедру (жреческий постамент где-то на метр ниже ограждения, так что на корточках или на четвереньках это запросто делается). И в нужный момент, словно чертик из табакерки, появляется перед народом и начинает читать проповеди или объяснять пастве, как сходить по-маленькому и при этом нечаянно ничего не увидеть.

Как бы там не было, но появился реальный шанс спастись. Если мои предположения окажутся верными, то должен быть потайной ход, ведущий прямо в княжеские покои. Пора было действовать, потому как за время моих измышлений тюлюлюлисты привели свой внешний вид в порядок, и вновь стали раздаваться крики насчет предания меня лихой смертушке.

— Запомните! Под своими балахонами вы все всё равно голые! — Крикнул я напоследок, затем уцепившись руками за кромку постамента повис и спрыгнул на жреческую кафедру.

Вовремя успел. Какая-то сволочь приволокла в храм за пазухой камень, который дзенькнул аккурат в то место, где мгновение назад находилась моя голова. Я быстро спустился по лестнице и лихорадочно принялся осматривать торцевую стену. Ура! Я оказался абсолютно прав! Была потайная дверца. Окрыленный надеждой близкого спасения, в три прыжка оказался возле нее, дернул… Толкнул… Пнул… Ох, как рано я обрадовался. Заперто. Я постучал. Если за дверями кто и был, то гостей с этой стороны явно не ждали. Никаких шевелений.

Я обернулся. Конечно, в балахонах весьма неудобно лазать через стены, но чего не сделаешь в порыве праведного гнева и жажде возмездия над осквернителем и богохульником? Самые ловкие тюлюлюлисты уже спрыгнули по эту сторону стены и стремительно приближались. Я прижался спиной к дверям. Вариантов не было. Только в свой мир, на рынок…?

Что-то в последнее время при перемещении я стал попадать на возвышения. Снайпер, блин! Нет бы угодить в толпу. Да погуще. Там бы мою полную обнаженность не сразу бы и заметили. И объяснение собственному виду в толпе уже имелось. Обобрали. До нитки, в буквальном смысле. Мало кто поверил бы, но это уже их проблема. А так, вообще никто не поверит. Так что я даже не стал заикаться о грабеже. Дело в том, что я стоял на прилавке торговой палатки. Самое интересное, меня не сразу заметили, как это не парадоксально звучит. Товар в данной точке был специфический. Нижнее белье. Женское. Образцы напялены на манекены обрубков женских тел. Вот и я органично слегка вписался в композицию. Не совсем, конечно, но все-таки. Хотя в тандеме дамское белье — голый мужик, только на первый взгляд мало общего.

— Ты это как это?… Зачем? — Откуда-то снизу раздался ошарашенный запинающийся голос продавца.

Не знаю, кто из нас больше удивился. Я впервые увидел, чтобы женским бельем торговал парень. Правда, никогда не приглядывался, да и торговые ряды с таким товаром не посещал. Без надобности. Но логика подсказывала, что данный ассортимент должны втюхивать добропорядочным покупательницам продавцы исключительно женского пола. Ладно бы в палатке была бы примерочная, а так…