Бесштановый переворот (СИ)

— Нельзя в Глоталку! Я король! Королева поддельная! Потому что Жезл ненастоящий! А я — настоящий! Хау! И Хау никакой не Хау, а колдун! Кругом колдуны! Приказываю всех в Глоталку! А меня нельзя! Не положено дерьмочистов в Глоталку! Там Сильбульлион поджидает со своим порватием! Не хочу-у-у!!!

Однако, никто не слушал этот бред. Повинуясь жесту Кирдеца, дворцовые стражники опять же чинно, не торопясь, приближались к экс-королю.

Неожиданно Кульдульперпукс с завидной прытью рванул в сторону входа во дворец, ловко лавируя между окружающими его со всех сторон воинами, умудрился вырваться из кольца и, вероятно, смог бы скрыться в недрах своей бывшей резиденции, а затем и покинуть ее каким-нибудь тайным ходом. Но когда до вожделенной свободы оставалось всего несколько шагов, путь узурпатору преградила Валакала. Вытянув руки вперед, колдунья всего на несколько мгновений поменяла облик. Молодая женщина на доли секунды вновь стала старой каргой. Но для Кульдульперпукса этого было достаточно. Вид костлявой старухи, хищно тянущейся к нему, подействовал на свергнутого узурпатора, так, словно ему в харю выпустили пару баллончиков нервно-паралитического газа. Он умудрился крутануться на пятке на все триста шестьдесят градусов, ножки заплелись, и в результате экс-король приземлился на пятую точку.

Тут же подоспели стражники. Подхватили под руки. Поволокли, даже ноги распутывать не стали. Такого, заплетенного и обалдевшего и швырнули в пасть заждавшейся Глоталки. Под всеобщее ликование. Как-то обыденно все получилось и скоротечно. Я даже почувствовал легкое разочарование. Вроде как основная кульминация. Наиглавнейший результат моих мытарств. А узурпатор исчез в пасти казнительной башки как-то походя…

Но, тем не менее, как говорится, справедливость восторжествовала. Или только начала торжествовать? Интересно, как примут Кульдульперпукса в Стране Второго Шанса? Убивать не станут, это точно. Но и безнаказанным не оставят, тоже факт. Вполне вероятно, Сильбульлион накажет узурпатора каким-нибудь своим, нетрадиционным способом…

А народ, прооравшись по поводу сожратия Кульдульперпукса, вновь набрал полные легкие воздуха и с новой силой опять принялся славить новоиспеченную королеву.

Я же стоял, «как добрый вечер». Отвык уже не находиться в центре внимания. Даже подумалось, а не уйти ли по-английски? По дворцу до бывшей «темницы», а оттуда домой, в родную параллельность. А что, мавр сделал свое дело, мавр может уходить. А то чувствовалось как-то неловко, словно стою и дожидаюсь благодарности… И в кино не раз наблюдал нечто подобное: герой скромно удаляется, пока чествуют результат его деяний.

Так бы и сделал, но некоторые обстоятельства удерживали от совершения сего благородного поступка. Во-первых, наличие на праздновании аурюллов во главе с богиней. Алла, заметив мое отсутствие, возможно озаботится поисками. И во что они могут перерасти, никому не ведомо. Во-вторых, оставались еще дела в таверне: пара пленников плюс запрет на работу заведения. В-третьих, предстояло несколько разговоров. С той же Аллой. Вдруг, уже наигралась со своими лохматыми почитателями и желает вернуться в родную параллельность? С Кирдецом-Пиндыкусом насчет судьбы Хрясбума, да и насчет его собственной. А то решит, что я выложу королеве информацию о его двойной жизни и уйдет в подполье. Пусть уж совмещает…

— Хау, — жалобный голос прервал мои размышления.

Рядом переминался с ноги на ногу Бзылдюк. Не смотря на двойное отвращение (вообще, от данного субъекта и из-за все еще не выветрившейся вони), я испытал к нему некое подобие жалости.

— Теперь тебе можно разговаривать. — Я благодушно снял запрет. — И пока про тебя не вспомнили, сигай за своим хозяином, — я кивнул в сторону Глоталки.

— Не достоин такой чести. Мне не положено в Глоталку, я не дворянин. — Поканючил экс-министр, но по голосу было понятно, он не ожидал для себя такой легкой участи. — Кульдульперпукс обещал титул, да позабыл…

— Считаю до трех, — вонь стала нестерпимой, — потом за себя не отвечаю. Раз, два…

В считанные секунды Бзылдюк оказался возле образины и щучкой нырнул в пасть.

Сей акт «суицида» остался практически незамеченным. Потому как в это время Паля вскинула вверх руку, призывая подданных к тишине. Само собой, все мгновенно смолкли. А новоиспеченная королева поманила меня, указывая на место рядом с собой. Вот, блин, достоялся, дождался. Делать нечего, подошел.

Да, было дело, зарекался облачаться в сюсюлевые одежды. Так ведь не публично, а тихо сам с собою. Так сказать, внутренние дела, не касающиеся окружающих. Сам зарекся, сам же и отменил зарок. Тем более, не шибко-то он разумным был. Подумаешь, понаблюдал за процессом производства. Да, зрелище неприятное. Но, попади я, к примеру, на какую-нибудь живодерню, где с буренок и хрюшек шкуры сдирают, уверен, увидел бы более нелицеприятные картинки, чем сбор слюны у голодных сюсюлей. Так, что ж, перестать носить кожаные вещи?