Бессилие и ужас в театре кукол (СИ)

Услышав последнее восклицание, Марк удивлённо посмотрел на говорившего и на долю мгновения замер. Затем он схватил заранее приготовленную палку и, спрыгнув с мраморной платформы, стал разгонять этой палкой собравшуюся толпу, с криками: «Я не вас звал, идиоты! Я звал людей!». Это продолжалось не больше минуты, после чего Марк упал на колени и с чуть ли не со слезами на глазах прошептал: «Хотя бы один человек… покажись же, дай мне тебя увидеть, пожалуйста». Тогда на горизонте появились несколько полицейских, бегущих в сторону Юмалова. Он лениво оглядел их лица. «Стоит ли убегать? Что случится, если я не побегу? Мне так лень…». С огромным трудом ему удалось подняться на ноги, и он уже развернулся, чтобы побежать, но в последний момент подумал: «Да ну его к чёрту», — и лёг обратно на асфальт. В оставшиеся же секунды, пока к нему подбегали пыхтящие и грузные служители правопорядка, он думал о том, что где-то всё это уже видел.

Уже поздно вечером в участок за ним приехала мать. Заплатив господам полицейским денег, она молча забрала его оттуда, даже не заметив многочисленные кровоподтёки на его лице, синяки и красные зубы. Участок осыпало смесью дождя и снега, который Марк называл «снеждь». Прячась от снеждя, мать Юмалова быстро добежала до своей машины и села внутрь. Марк же крайне неторопливо прошёл эти пару метров и с видимым сожалением залез в авто. Они тронулись. Она молча везла его домой к бабушке и дедушке, и от её кожи по машине расползалась атмосфера тяготящая, недобрая и напряжённая.

— Ваше поколение просто ужасно, — спустя пару минут молчания наконец произнесла мать Марка. — Гадкое, ни на что не годное, грубое и всё-всё плохое в нём, что только могло быть.

— Моё поколения ужасно? Оно ужасно недооценено. Оно самое великое, оно могло как уничтожить, так и спасти мир. Но надежды уже пусты, оно будет последним из поколений.

— Ты это о чём?

— Тебе не понять.

— Не груби мне! — возмущённо сказала женщина.

— Я не грублю, — улыбнулся Марк, отчего на свет показались его окровавленные десны.

— А, тогда отличненько.

Приложив лоб к холодному стеклу, Марк заглянул в чёрное ночное небо, в центре которого, словно глаз, сиял лунный диск.

— Некультурно подглядывать за другими, — совсем неслышно прошептал Юмалов.

В это же время Константин Сотин, запыхавшись, бежал по тёмной аллее, за которой виднелась мрачная фигура массивного, низкого здания. Позади него слышался лай собак и чьи-то крики, по ушам бил холодный ветер. Пустой рюкзак за его плечами шатался из стороны в сторону. Перепрыгнув через невысокий забор, парень выбежал на трассу и тут же юркнул под поток стоящих в пробке машин. Быстро перебирая руками и ногами, он забился под длинный грузовик и замер. Совсем скоро послышался громкий топот ног его преследователей. Они стали бегать вокруг машин и высматривать его. Вместе с ними были и собаки; немного побродив среди начавшегося вдруг снегопада, они целенаправленно устремились в сторону грузовика, под которым прятался Костя. Спустя лишь десяток секунд псы уже были совсем близко, и один из них даже стал пытаться пролезть под машину. В этот миг светофор, из-за которого и появилась эта пробка, загорелся зелёным. Медленно и неторопливо, но фура тронулась. Костя, не растерявшись, схватился руками за пару грязных труб и попытался ещё уцепиться ногами. Они поехали. Держаться было тяжело, но он всеми силами ухватился за несчастные, скрипящие под его весом детали. А совсем рядом громко матерился басистый голос, что даже смешило Сотина. Постепенно они стали ускоряться, и Костя даже почувствовал себя в безопасности, как вдруг труба, за которую он держался, визгливо скрипнула и оторвалась. От неожиданности он разжал вторую руку и, конечно, тут же упал вниз. Спустя мгновение грузовик скрылся, и он остался лежать посреди дороги.

— Оу, ну ладно, — пробормотал Костя, провожая красную фуру глазами.

Сразу же его заметили злосчастные преследователи: трое сурового вида мужчин, одетых в чёрные одежды с большими жёлтыми надписями «Охрана», вышитыми на груди. Вскочив на ноги и едва выскочив из-под колёс проезжающей мимо машины, Сотин вновь побежал. Перепрыгнув через мусорные баки, стоящие на самой обочине дороги, он рванул в сторону двух рядом стоящих домов. Меж ними было расстояние где-то в полметра, и в эту несчастную щель и юркнул Костя. Тяжело дыша, он быстро оказался на другой стороне и, оглядевшись, побежал в ближайший переулок.