Бесследно пропавшие… Психотерапевтическая работа с родственниками пропавших без вести

В первое время после исчезновения детей женщинам нужно было проявить все свое мужество, чтобы навести справки в учреждениях, с которыми большинство из них никогда раньше не соприкасались. Родственники были растеряны и запуганы. Они столкнулись с такой тяжелой личной потерей, как внезапное исчезновение ребенка. То, что о судьбе детей ничего не было известно, наводило на мысль, что определенную роль в этом сыграло государство. В связи с этим родственники пропавших не получали поддержки от других членов семьи и знакомых – даже наоборот, семей пропавших без вести часто сторонились, поскольку знакомые, друзья, а подчас и близкие родственники боялись сами попасть под подозрение из-за контактов с семьей, в которой кто-то исчез. Благодаря объединению матерей в группу была создана новая система отношений: женщины получили возможность обсуждать свое положение и находили понимание, поскольку у всех был похожий опыт.

Большинство матерей не принимают смерть, что могло бы стать важной предпосылкой для скорби. Они хотят вернуть своих детей живыми. Основным лозунгом демонстраций было: «Их забрали у нас живыми, и мы хотим получить их назад живыми». Даже когда с годами становится все яснее, что вряд ли кто-нибудь из пропавших без вести остался в живых, матери продолжают требовать информацию об их судьбе от несущих за это ответственность учреждений. Также они хотят осуждения виновных.

Протест матерей было скорее политическим, чем психологическим: они хотели пресечь забвение беззаконий и выступали за справедливость (Kordon et al, 1988).

Начиная с 1979 г., и особенно в своих заключительных докладах о нарушениях прав человека в период диктатуры, правительство оказывало давление на родственников пропавших без вести. Тем следовало признать смерть пропавших лиц, поскольку, по мнению правительства, таким образом будет положен конец публичному поиску матерями своих детей, а значит, прекратится и поиск виновных.

С. Торнтон указывает на три фактора, помогающие женщинам психологически преодолеть ситуацию исчезновения детей. Во-первых, это взаимная поддержка среди женщин. «Матери Пласа де Майо» стали для них новой большой семьей. Во-вторых, действуя в общих политических целях, они нашли выход из своего бессилия в отношении травматического события, повлиявшего на их семьи. И в-третьих, своей деятельностью, простирающейся за рамки собственной судьбы и личной боли, они выполняли общественно значимую работу. В своей общественно-политической деятельности некоторые женщины видят продолжение политической деятельности своих пропавших детей, ставшей для них злым роком.

Торнтон резюмирует, говоря о трансформации застывшей скорби в политическую активность:

«Проявляя свою скорбь в очень нетипичных обстоятельствах и самым нетрадиционным способом – через публичное отрицание смерти и требование, чтобы правительство объяснилось и взяло на себя ответственность за свои действия, матери очень выросли как личности и публично добились позитивных изменений в обществе, которое, как правило, считает, что женщины, особенно среднего возраста и пожилые, должны сидеть дома… Через любовь к пропавшим детям они трансформировали свою скорбь, рожденную в отчаянной ситуации, в позитивное видение коллективных действий за мирную и спокойную жизнь»

(Thornton, 2000, с. 289)

2. Международные сообщества

Примеру матерей в Аргентине последовали родные пропавших без вести во многих странах. Здесь будут вкратце представлены некоторые из аналогичных организаций.

Негосударственная организация FEDEFAM (Латиноамериканская федерация ассоциаций родственников пропавших без вести) налаживает связи и объединяет организации родственников по всей Латинской Америке. FEDEFAM поставила перед собой три основные цели: