Бессмертие

— Мы назовем наш колхоз «Нгер Нумгы». Это она указывает дорогу пастухам и охотникам в тундре. Это счастливая звезда. Пусть наш колхоз будет новой звездой, которая указывает всем дорогу к хорошей жизни.

Выль Паш, равнодушно разглядывая костер, пододвигается к Тэнэко на полшага.

— Когда у меня перестанет кружиться голова, я поеду дальше по всей тундре и организую много таких колхозов, и тогда ты задохнешься от злобы, Выль Паш. Брось сейчас же нож! — говорит Тэнэко, и щеки его багровеют.

Выль Паш стремительно вскакивает, пламя костра вспыхивает на лезвии длинного узкого ножа и гаснет. В лицо многооленщика смотрит холодным глазом дуло смит-вессона.

Выль Паш роняет нож и торопливо выползает из чума.

— Ну и вот, — говорит Тэнэко и смеется довольным мальчишеским смехом.

ИЛЬКО ЛАПТАНДЕР

Илько Лаптандер угрюмо всматривается в горизонт, и голова его кружится от усталости. Лесная поземка снежным туманом окутала кусты тундрового тальника. Звезды стали бледнеть. Собаки, боязливо поджав хвосты, обегают стадо и катаются в снегу, тревожно повизгивая.

«Погода будет», — устало думает Илько Лаптандер и проводит рукавом малицы по редкой заиндевевшей бородке.

Вчера уехал из стада второй пастух, заболевший ангиной, и ему — старшему бригадиру — приходится несколько суток без сна оберегать большое стадо от волков, бурана, гололедицы. Силы его уже иссякли.

А ведь на слете стахановцев оленеводства он от имени своей бригады дал обещание всем пастухам Большой и Малой земли не иметь ни одной потери в своем стаде. Если он не сдержит своего слова, над ним будут смеяться самые последние лодыри. Но всего больше худой молвы пустит Выль Паш — его бывший хозяин.

— Ха! — скажет он. — Хорошо олешек пасти начали. Быстро-быстро начал колхоз богатеть, а все потому, что в нем состоят хорошие пастухи, такие, как Илько Лаптандер. Осталось ли хоть что-нибудь от колхозных богатств Илько Лаптандеру?

Думая об этом, Илько обливается холодным потом. С усилием он поднимает скованные дремотой веки и шарит винтовку, вглядываясь в кусты.

— Нябик! — хрипит он, но собака лежит у его нарт, и Илько успокаивается.

Веки старого пастуха снова тяжелеют. От горизонта поднимается тундровый буран. Ветер отворачивает полы Илькиной малицы, порошит снегом в лицо, ерошит шерсть на загривках собак. Олени сбиваются кучей, пропуская в середину телят.

«Засну», — тревожно думает Илько. Его охватывает страх. Он трет лицо снегом и достает табакерку, чтобы понюхать табаку, но собаки начинают скулить. Они скулят все сильнее и сильнее, и Илько вглядывается в кусты. Луна, выглянувшая на мгновение, освещает три тени, стелющиеся по снежной прогалине.

Илько прикладывает ложе винтовки к плечу и наугад стреляет. Собаки со злобным воем мчатся к кустам, олени опускают головы, разрывают ягель.

«Хорошо бы лечь в сугроб и заснуть», — думает Илько. Снег пахнет оленьими следами и мхом.

Но снова лают собаки, Илько хватается за винтовку и подъезжает к стаду.

Олени спокойны, собаки с четырех сторон сторожат их.

Голова Илько кружится, точно ее подхватило ледяным водоворотом, туго сжимающим со всех сторон. Илько закрывает глаза, и соблазнительная мысль прокрадывается в его сознание: никто ведь не будет ругаться за то, что он сильно заболел. Охранять стадо ему помогают четыре хорошие собаки. Если он крепко заснет, то они разбудят его своим лаем.

— Нет, нельзя! — говорит убежденно Илько. — Ни одного олешка зверю!

Чтобы отогнать сон, Илько нюхает табак и сердито ругается.

«Скоро утро, — думает он уже спокойнее, — тогда можно будет немного поспать».

Он ложится навзничь на нарты и долго размышляет, как будут хвалить его бригаду за то, что ни одного олешка не прокараулила за целый год.

Сам того не замечая, старый пастух засыпает, и хорей вываливается из его рук.

Но и во сне Илько продолжает бороться с непреодолимой усталостью. Много раз, как ему кажется, он стряхивает с себя дремоту. И внезапно стая громадных волков бесшумно появляется возле оленьего стада; Илько холодеет от ужаса, заметив вожака волчьей стаи. У вожака туловище волка, а голова Выль Паша.

— Съедим Илькино стадо, — говорит Выль Паш волкам.

— Съедим, — хором отвечают волки.

— Подождите, — говорит Выль Паш и подходит к Илько. — Пойдешь ко мне в батраки, Лаптандер, тогда я стадо не буду есть, и ты будешь каждый год получать у меня за работу по три важенки.

— Нет, — отвечает Илько, — в прошлом году мне колхоз дал премию — двадцать олешков. В колхозе я заработал пять раз по тысяче рублей да бинокль в придачу. Не пойду к тебе, Выль Паш, потому что ты кулак, а я теперь большой начальник, старший бригадир.

— Вы слышали? — говорит Выль Паш волкам.

— Слышали, — отвечают волки человеческими голосами. — Мы сейчас убьем его.

Илько хватает винтовку, стреляет в Выль Паша и волков, но пули не приносят им вреда. Волки смеются над Илько и перегрызают горло оленям — одному за другим.

— Тебя будут судить страшным судом! — кричит пастух Выль Пашу.

Но тот, подбежав к нартам, сбивает Илько на снег. Он кладет передние лапы на грудь Илько и скалит свои желтые волчьи зубы: