Бессмертие. Как его достичь и как избежать

Однажды, сидя в кафе со стаканом минеральной воды (в этот период я почти ничего не ел, а пить мог только воду), я привычно разглядывал немногочисленных посетителей. Компания юнцов, шумно обсуждающая концерт какой-то группы. Скучающая девица в мини-юбке и со слегка одутловатым лицом, в выражении которого явно отпечатались следы ее древней профессии. Мое внимание привлек господин лет пятидесяти — в очках, слегка лысоватый, с небольшими усами, одетый в светлый костюм. Было что-то располагающее в его внешности и выражении лица. Он явно был погружен в какие-то глубокие размышления и уже минут пять не притрагивался к стоявшей перед ним едва отпитой чашке кофе. Пальцы его правой руки слегка шевелились в воздухе, словно он играл на невидимом пианино, а глаза были устремлены куда-то вглубь его внутреннего мира.

Глядя на него, я ощутил нечто вроде духовной связи и предопределенности этой встречи. Но нужен был повод для того, чтобы познакомиться и подтвердить либо опровергнуть свое предчувствие.

Господин, похоже, впал в некое подобие транса. Движения его правой руки стали более плавными, а глаза как будто даже осмысленно, но с каким-то нездешним сосредоточением смотрели на стоявшую сантиметрах в тридцати от него чашку кофе.

И тут я увидел то, чего никак не ожидал увидеть...

Чашка, словно повинуясь его взгляду и движениям пальцев, начала двигаться к нему, но, проехав по поверхности стола сантиметров десять, ощутимо завибрировала и приподнялась в воздух. В воздухе она, перестав вибрировать, стала медленно вращаться, оставаясь на высоте десяти-пятнадцати сантиметров над столом.

Никто из посетителей не замечал в происходящем ничего необычного; бармен лениво опирался о стойку, отвернувшись к окну. Да и сам чудотворец, видимо, действовал бессознательно, погруженный в свое внутреннее созерцание. Я с интересом наблюдал, что же случится дальше.

А дальше в дверях кафе появились две неотличимые друг от друга серые фигуры.

В течение нескольких мгновений пространство в зале стало густым, а краски обесцветились. Один из юнцов поднес бутылку кока-колы ко рту и уже запрокинул голову — да так и остался в этой нелепой позе. Девица открыла рот, словно хотела что-то сказать или крикнуть, — и замерла с разинутым ртом, словно на приеме у стоматолога.

Фигуры приблизились к столику Кена (так звали загадочного господина, как я узнал впоследствии) и встали по обе стороны от него. Похоже, он почувствовал их присутствие и с некоторым испугом начал озираться по сторонам. Я не стал дожидаться продолжения. Мне было ясно, что сейчас произойдет, и допускать этого я не собирался.

Оттолкнувшись от пола, я с предельно возможной скоростью поплыл в их сторону Пространство и время тянулись мучительно медленно, но я был уверен, что успею. Недаром еще в университетской бейсбольной команде меня прозвали «быстрым Гонсалесом». И мгновения, пока я преодолевал разделявшее нас пространство, я не потратил впустую: мои руки удлинились и образовали защитную оболочку вокруг Кена, а губы уже произносили магическую формулу из тринадцати слов: «Шибальба-Мастема-Ияима-...»

Фигуры съежились, стали похожи на два серых теннисных мячика и зигзагами вылетели из кафе. К сожалению, произошло это слишком быстро: я по инерции продолжил свой полет и всей массой тела врезался в Кена, сбив его на пол вместе со стулом, а рядом вдребезги разбилась об стол чашка, обдав нас обоих, барахтающихся на полу брызгами кофе. Хорошо еще, что кофе был холодный!

Как бы я хотел, чтобы в моей жизни было поменьше катаклизмов и катастроф. Но почему-то многие значимые для меня события и знакомства происходят так, словно руководит ими кто-то огромный и плохо соизмеряющий свою энергию с нашим маленьким и хрупким миром.

Выйдя на улицу в мокрой одежде — мы пытались отмыть кофе, обрызгавший нас с головы до ног, — и посмотрев друг на друга, мы неожиданно рассмеялись над забавно-озадаченным выражением наших лиц.

— Спасибо еще раз, Алекс! Благодаря вашему экстравагантному поведению я, похоже, избежал больших неприятностей.

Кен не понял до конца произошедшего. Оказалось, у него это не первая встреча с серыми, но вполне возможно, что она могла оказаться последней. Чуть позже я обучил его необходимым методикам самозащиты и технике безопасности в общении с назойливыми чужаками.

У всех людей правила поведения в этом мире и фильтры, отсекающие необычное, «вшиты» в основную программу на самом низком, базовом уровне. Но бывают и сбои. После Кена я обнаружил еще некоторое количество особей с подобными «дефектами». Эти люди живут сразу в нескольких мирах. Большинство из них серым удается отловить и «вернуть в реальность» еще в детстве. Но не всех.

Кен был программистом, в прошлом — музыкантом. Много занимался и различными духовными традициями — от буддизма до сайентологии и Нью-Эйдж. Такая широта интересов и способностей многое говорит о человеке. Кен явно был тем, кто мог разделить со мной бремя знаний.

Как вы, наверное, догадываетесь, он стал первым членом моей тайной организации.