Бессмертие наемника [сборник]

Зверь по-сфинксски ложится на песок и спрашивает тоном заядлого бюрократа:

— Ну и зачем вы сюда пришли, уважаемый? Если за такой же ерундой, что и все предыдущие, — прощайте сразу!

До Стоуна вдруг доходит, что Проводник до сих пор пребывает в позе Будды-с-мешком, не реагируя на происходящее. Зверь перехватывает взгляд профессора и несколько раз шлепает раздвоенным хвостом по песку. Видимо, нервничает.

— О нем можете пока забыть. К делу, пожалуйста, — зверь шумно вздыхает и кладет голову между передними лапами.

— Мне, собственно, ничего не нужно, только ответы на два вопроса. Первый — кто я, а второй — кто вы и что делаете в этой пустыне?

Зверь удивленно поднимает глаза и через несколько секунд совершенно по-человечески разражается хохотом.

— Вам… не нужно… ничего, — сквозь смех произносит он, — кроме всего на свете! За последние сто лет я ни разу так не смеялся. Надо вас, наверное, наградить за лучшую шутку столетия… Вот чем бы? Хотите вечную жизнь? С условием, что раз в сто лет будете приходить сюда и шутить…

Зверь, успокаиваясь, трясет головой и, хохотнув еще пару раз, замолкает. Некоторое время он молча разглядывает Стоуна, а затем продолжает:

— И что же, вам не надо охраняемых мной сокровищ, рецептов вечной молодости, философского камня и прочей белиберды, донимающей человечество на протяжении всего существования?

— Нет, мне просто хочется знать…

— Невероятно, — перебивает зверь, — передо мной человек, представляющий те доли процента, что обеспечивают прогресс всей цивилизации.

— Вы мне льстите.

— Нисколько. Я просто не умею этого делать.

Зверь садится, склонив голову чуть набок, молчит, о чем-то размышляя, а затем произносит:

— По сути, ваши вопросы не так уж и смешны. Дело в том, что на них есть ответы, но вряд ли те, которые вы ожидаете услышать.

— И все же? — упорствует Стоун.

— Начну со второго. Я ничего не делаю в этой пустыне. Я и есть пустыня. Это не метаф…