Читаем Бессмертная душа. Часть 1 полностью

Станислав взглянул на отца, переглянулся с мамой, которая ободряюще ему улыбнулась, и вместе с родителями двинулся к подъезду. Пройдя в подъезд, молодой человек опять почувствовал разницу между их городом и Санкт-Петербургом. Подъезды в Мытищах по сравнению с этими подъездами были просто небо и земля. Подъезды в Питере были аккуратными, чистыми, ухоженными…. Казалось, словно здесь совсем недавно был ремонт. Краска на стенах была яркая, никаких отметин, рисунков или грязи на стенах не было. Даже лестница отличалась. Она была аккуратной, с красивыми затейливыми изгибами, со свежей краской на перилах, которая была такой же яркой, как и на стенах. Ещё восхищало, какие чистые полы были в подъезде.

В доме, где они жили раньше, в подъездах полы частенько были грязные, в каких-то страшных разводах, но здесь полы словно сияли. Возникало ощущение, что полы здесь мыли каждый день. Ещё Стас обратил внимание на большие окна в подъезде. Окна словно приманивали к себе и, когда они поднимались по лестнице, парень выглянул в окно, ещё раз посмотрев во двор.

Окна в подъезде были слегка приоткрыты, распространяя по всему подъезду свежий воздух. В подъезде не пахло ни табаком, ни алкоголем, ни чем-то ещё ужасным. Воздух был свежий, приятный…. В такой подъезд можно было и выйти просто так для того, чтобы тут постоять, посмотреть в окно, подумать о чём-то и побыть немного вне квартиры. Там, дома, Стас себе такое никогда не мог позволить, хоть и хотелось порой, не переодеваясь, в домашней одежде выйти в подъезд и немного постоять подышать воздухом. Но там, дома, в подъезде вечно чем-то воняло. А здесь уже было понятно, что можно спокойно себе такое позволить.

– Вот и наша новая квартира! – проговорил Виктор Петрович, остановившись перед одной из дверей, когда они поднялись на четвёртый этаж.

Мужчина открыл дверь и пропустил вперёд сына и жену. Станислав неуверенно прошёл в квартиру, словно это был чей-то чужой дом, а не их новая квартира. Пройдя в квартиру, молодой человек огляделся. Здесь прихожая была даже просторнее, чем в их старой квартире. Полы были покрыты ламинатом, а на стены поклеены красивые бежевые обои. В прихожей стоял небольшой шкаф, куда можно было убрать вещи. Для обуви сбоку стоял комод, а рядом с ним удобный пуфик, куда можно было сесть, чтобы надеть или снять обувь.

Стас не спеша разделся и вместе с мамой проследовал дальше в квартиру.

– Надеюсь, вам всё понравится, – следом за ними прошёл отец. – Вот тут вот кухня, – мужчина открыл дверь на кухню и показал её родным.

Кухня была тоже достаточно красивой в светлых тонах, с небольшим столиком, как раз для всей их семьи, мягким диваном около стены, куда можно было сесть, чтобы покушать, и тремя стульями с удобными сиденьями. В принципе эта кухня была ничуть не хуже их кухни в старой квартире, но разве что была какой-то обновлённой по сравнению с той кухней и более современной, да и выглядела новой. Правда, скорее всего, она и была новой.

– Пойдёмте дальше. Успеете всё рассмотреть, – Виктор Петрович повёл семью дальше в квартиру. – Сынок, выпусти Бусю. Ей же тоже хочется квартиру посмотреть.

– Да, точно, – опомнился Стас и поспешил выпустить кошку на свободу. Она сразу довольно муркнула и побежала рассматривать новую местность.

– Вот смотрите, тут есть небольшая гостиная, – показал гостиную семье глава семейства. – Там её у нас не было. Можем тут сидеть, когда захотим пообщаться или почитать Библию и помолиться. Короче тут будет здорово посидеть.

– Это да, – не стал спорить сын, разглядывая гостиную.

В гостиной стоял большой, удобный, мягкий и такой красивый на вид диван, что так и хотелось там посидеть. А по размеру этого дивана было видно, что на нём свободно могла сесть вся их семья и общаться. Диван был завален пятью подушками, чтобы сидеть на нём было ещё удобнее. Перед диваном стояло два небольших журнальных столика для всяких мелочей, а по бокам от дивана стояло два торшера. Также в гостиной стоял небольшой книжный шкаф, как раз для книг из их дома. Ну, а также было невозможно не обратить внимания, что весь пол гостиной покрывал большой, белый и такой мягкий на вид ковёр. И как раз сейчас данный ковёр изучала Буся.

– Ну, на таком ковре мы можем легко её не заметить, – выдал Стас и улыбнулся. – Ещё наступим!

– Да, такое может случиться, – согласился отец. – Но надо в таком случае быть аккуратнее.

– А мы скажем Бусе, чтобы она не ложилась на ковёр, – нашла выход мама.

– Ну, вряд ли это поможет, – покачал головой парень. – На такой ковёр она точно ляжет. Вот уже легла, – увидел молодой человек, что кошка укладывается на ковёр.

– Точно, – заметил отец, и они одновременно засмеялись. – Ну, ладно. Будем стараться быть внимательнее тут. Давай я тогда ещё покажу твою комнату, сынок, чтобы ты мог уже начинать разбирать вещи.

– Хорошо, давай, – самому Стасу уже не терпелось увидеть свою новую комнату.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука