Бессмертная и невозвратная

— Немного необычно. Большинство людей, которых я знаю, выбрали бы цитату из Библии, но твоя мама, безусловно, думает иначе.

— Учитывая то, что произошло, — ответила Джесс, проводя рукой по своим зализанным в хвост черным волосам, — звучит немного пророчески, тебе не кажется?

Как обычно, когда она убирала волосы, она зачесывала их назад так туго, что ее изогнутые брови придавали ей удивленный вид. Хотя вполне возможно, учитывая то, где мы сейчас находились, она действительно была удивлена.

— Я думаю, моя собственная могила — это самое последнее место, где я хотела бы оказаться 17 декабря, вот что. — Уныло и противно. Это все праздники.

Джессика опять вздохнула и положила голову мне на плечо.

— Бедняжка Бетси. Мне просто не верится. Ты была так молода!

Лаура слегка ухмыльнулась.

— Можно подумать, что 30-ый день рождения — это не сама по себе травма. Бедняжка Бетси.

— Так молода!

— Может быть, вы, наконец, успокоитесь? Я еще здесь. — проворчала я, запихивая руки в карманы моего пальто. — И что это с погодой, тридцать градусов мороза, что ли? Я жутко замерзла.

— Ты всегда мерзнешь. Не пыхти, если выходишь из дома без перчаток. И сейчас всего два градуса, нытик.

— Дать тебе мое пальто? — спросила Лаура. — Мне совсем не холодно.

— Еще одна из твоих зловещих способностей, — заметила Джесс. — Добавим это к списку с оружием из адского огня и умению всегда подсчитывать 22-ух процентные чаевые. Итак Бетс, давай-ка еще раз… как здесь оказалась твоя надгробная плита?

Я объяснила, надеюсь в последний раз. Разумеется, этой весной я умерла. Рано утром в день моих похорон я встала и пошла себе гулять немертвой. И так как тело мое пропало без вести, похороны были отменены.

Но моя мать, которая устроила нехилую дискуссию с моим отцом и мачехой на тему расходов на мое мраморное надгробие, все же умудрилась заказать эту штуку. К тому времени как оно было закончено, уже не было надобности ни в похоронах, ни в службе, ни в погребении. Моя семья знала правду о том, кем я стала, и Джессика тоже. А коллегам и друзьям было сказано, что похороны были шуткой, причем очень дурного вкуса.

Так что мой надгробный камень пролежал на складе в течение последних шести месяцев. Моя мачеха настаивала на простом, дешевом граните, с моими инициалами и датами рождения и смерти; видимо, копейка рубль бережет. Мой отец предпочел не вмешиваться, как он всегда и делал, когда речь касалась моей матери и Антонии.

Через несколько месяцев, похоронное бюро связалось с моей матерью и очень вежливо поинтересовалось, что бы она хотела сделать с моим надгробием. Поскольку участок земли на кладбище и камень были уже оплачены, позавчера мама попросила бюро установить надгробие, о чем и сообщила мне вчера за ланчем. Ну, вы знаете как это происходит:

— Официант, я буду томатный суп с гренками из пармезана, и, кстати, милая, вчера установили твою надгробную плиту на кладбище.

Джессика и Лаура выразили ненормально горячее желание увидеть это, и я последовала за ними. Хоть, черт возьми, получилась небольшая передышка от свадебных приготовлений и рождественских открыток.

— Твоя мама, — отметила Джессика, — образец пугающей оперативности.

Лицо Лауры просияло.

— О, Доктор Тэйлор такая милая.

— И это именно тогда, когда я начинаю думать, что хуже твоей мачехи быть не может….без обид, Лаура.

Технически Ант была матерью Лауры. Это долгая история.

— Я не обижена, — весело ответила она.

— Ну что, две извращенки, достаточно насмотрелись?

— Подожди, подожди. — Джессика плюхнула букет кремовых лилий на мою могилу. Я чуть не взвизгнула. Я была практически уверена, что она притащила эти цветы для одного из восьмидесяти тысяч столов в нашем доме. А вовсе не специально для моей могилы. Угу.

— Идемте.

— Давайте склоним наши головы, — предложила Лаура.

— Ни за что. Вы обе сдурели.

— Следи за языком, — мягко ответила моя сестра.

— Мы не будем молиться над моей могилой. Мне и так мерзко только от того, что я нахожусь здесь. Это будет уже финиш, окончательное безумство, вы поняли, извращенки.

— Ну это не я на жидкой диете, о Королева вампиров. Ладно, если не будешь молиться, тогда идем.

— Да, — сказала я, бросая еще один беспокойный взгляд на мою могилу. — Идем.

Глава 2

— Добрый вечер, ваше величество.

— Тина, детка, — позвала я, опрокидывая еще сливок в свой чай. — Присядь. Возьми чашечку.

— Как давно вы встали?

— Два часа или что-то около того, — сказала я, пытаясь не казаться самодовольной. Бог ответил на мои молитвы, и в последнее время я просыпалась приблизительно в четыре часа дня. Конечно, я жила в Миннесоте, в декабре, таким образом, в четыре было так же темно как и в восемь, но все же.

— Но вы … вы не видели газету? — Тина села напротив, держа в руке свернутую «Трибьюн». Она положила газету рядом с собой и проигнорировала заварочный чайник. — Еще нет?