Бессмертная жизнь Генриетты Лакс

Но странно себя вели не только клетки HeLa. С начала 1960-х годов ученые отмечали два процесса, которые затронули все культивируемые клетки. Во-первых, создавалось впечатление, что все здоровые клетки в культуре рано или поздно погибали либо подвергались спонтанной трансформации и превращались в раковые. Этот феномен очень воодушевил исследователей, пытавшихся понять механизмы раковых заболеваний, поскольку он наводил на мысль, что они могли бы поймать момент превращения здоровой клетки в злокачественную. Однако это же мешало тем, кто стремился использовать культуры клеток для разработки лекарственных средств.

Врач ВМС США Джордж Хайэтт, работавший в Национальном институте онкологии, одним из первых столкнулся с этим феноменом. Для лечения тяжелых ожогов у солдат он вырастил клетки человеческой кожи, затем сделал рану на руке молодого военнослужащего-добровольца и нанес на нее выращенные клетки в надежде, что они вырастут и образуют новый слой кожи. В случае удачи врачи могли бы использовать трансплантаты клеток кожи для лечения ран в полевых условиях. Клетки выросли, однако результаты взятой спустя несколько недель биопсии показали, что все они раковые. Хайэтт запаниковал, удалил все клетки, и с тех пор больше не пытался трансплантировать клетки кожи.

Второй необычный факт, отмеченный учеными при работе с культурами клеток, заключался в том, что, став злокачественными, все клетки вели себя одинаковым образом — одинаково делились и продуцировали в точности те же самые белки и ферменты, хотя, прежде чем стать злокачественными, они продуцировали разные. Знаменитый культиватор клеток Льюис Кориэлл опубликовал исследование, в котором предложил возможное объяснение этому факту. По его мнению, трансформировавшиеся клетки, возможно, вели себя одинаково не потому, что стали раковыми, но потому, что они были чем-то заражены, — скорее всего, вирусами или бактериями, — которые заставили их вести себя сходным образом. Почти мимоходом он указал на еще одну возможность, не рассмотренную другими исследователями: все трансформировавшиеся клетки, похоже, вели себя идентично клеткам HeLa, что, по его мнению, могло означать, что именно эта культура заразила их.

Вскоре после выхода этой публикации Кориэлл вместе с несколькими ведущими культиваторами тканей созвал срочное совещание, чтобы обсудить состояние дел в их области, которое, как они опасались, приобретало характер бедствия. Они овладели техникой выращивания клеток и упростили ее до такой степени, что, как сказал один из исследователей, «теперь даже простой любитель может вырастить некоторые культуры».

На протяжении последних лет с помощью образцов тканей, взятых у себя, членов своих семей и своих пациентов, ученые вырастили самые разные виды клеток — рака простаты, аппендикса, крайней плоти и даже кусочки человеческой роговицы, — и зачастую с удивительной легкостью. С помощью этой растущей коллекции клеток исследователи совершили исторические открытия, узнав, что сигареты приводят к раку легких и каким образом рентгеновские лучи и некоторые химические вещества превращают здоровые клетки в злокачественные, а также почему нормальные клетки прекращали расти, а раковые — нет. Национальный институт онкологии использовал различные клетки, включая HeLa, для проверки более тридцати тысяч химических веществ и растительных экстрактов, благодаря чему были получены некоторые из наиболее широко используемых и эффективных современных лекарств для химиотерапии, в том числе винкристин и таксол.

Несмотря на важность этих исследований, многие ученые, по-видимому, были небрежны со своими культурами клеток. Мало кто из них должным образом записывал, из тканей какого донора какая культура выросла. Многие неверно маркировали свои культуры, если вообще удосуживались это сделать. Ученые, проводившие исследования, при которых было не важно, какие именно клетки используются, — например, те, кто изучал влияние радиации на ДНК, — могли не знать, с какими именно клетками они работали, ибо это не влияло на результаты исследования. Однако при исследовании конкретного типа клеток (а таковыми было большинство исследований) в случае загрязнения или неверной маркировки результаты могли оказаться лишенными всякой ценности. В любом случае, как заявили собравшиеся культиваторы, в науке важна точность, и исследователи должны знать, что за клетки они использовали и не были ли эти клетки загрязнены.