Бессмертное море

Она может временно потерять контроль. Это не означало, что она потеряет свой разум. Перспективы. Сердце.

Она с шипением выдохнула.

Что она делает?

Это была одна вещь, ради которой она рискнет собственным счастьем в отношениях с человеком, который не останется. Она не поставит под угрозу свое детское ощущение стабильности.

— Я должна встать. — Она толкнула его плечи. Их ноги переплелись. Она встала с гамака, опрокидывая бокал вина. — Дерьмо. Ох, дерьмо.

— Элизабет, в чем дело?

— Ни в чем. — Все, что она видела, было изображением Зака, идущего через дом и в черный ход, чтобы найти их. Найти ее, голой. — Он разбился, посмотри? — Она поставила бокал у черного хода, прохладный воздух щекотал ее голую задницу, и она потянула блузку за рукава, пока Морган не перекатился и не выпустил ее. — Я должна одеться.

Медленно, он сел прямо, глядя, как она боролась со своей одеждой. Прыгая на одной ноге, она запихнула вторую ногу во влажную ткань.

— Черт, мне придется переодеть штаны.

— Тогда иди и переоденься.

— Верно. — Она взяла себя в руки, управляя контролем и улыбкой. — Нечего плакать из-за пролитого вина.

Он странно взглянул на нее.

— В самом деле.

— Спасибо. — Она застегнула свой пояс, подобрала его одежду и отдала ее ему. — Это было замечательно. Ты должен уйти.

— Почему?

Паника нарастала. Ее голос хотел задрожать, но она взяла себя в руки.

— Зак скоро будет дома. Я не хочу, чтобы он нашел тебя здесь. Нашел нас вместе.

— Одно не имеет ничего общего с другим.

Может быть, нет. Но она не могла разделить себя, мать и любовницу. И она не могла сложить эти части вместе.

— Ты можешь говорить так, потому что ты — парень. Мужчины могут разделять.

— Закари — мужчина, — отметил он.

— Зак… — Она прикусила губу. — Он не готов к этому.

Она не была готова к этому.

— Я здесь. Он должен принять это.

— Не сейчас. Не так. Ты сам это сказал.

— Сказал что?

В чем его проблема? Шестнадцать лет назад, он не мог скатиться с нее достаточно быстро. Теперь, когда она хотела, нуждалась в нем, он останавливался.

Она выпятила подбородок и посмотрела ему в глаза.

— Одна ночь ничего не меняет.

* * *

Зак нашел пляж, его частную бухту, даже в темноте. В конце концов, были преимущества того, чтобы быть уродом. Он передвинул хватку на мешках. Десять фунтов наполнителя для кошачьего туалета, семь фунтов корма для кошек, пластмассовый лоток и две металлические миски — все, в чем котенок нуждался, или все, что его мама могла хотеть. Но он еще не мог столкнуться с ней, ее встревоженными глазами, с ее слишком яркой улыбкой, с ее вопросами. Как работа? Что ты делал? Что ты имеешь в виду, думаешь, чувствуешь, хочешь?

У него перехватило горло. Он не мог дышать. Он бросил мешки у подножия тропы, где он был уверен, что споткнется о них по возвращении.

Он хотел, чтобы его оставили в покое. Одного в своей постели, слушать музыку, листать каталог «Victoria’s Secret», спрятанный под матрасом. Он скривился. Не то, что он мог побороться со своей матерью и Морганом внизу. Если Стефани… Но Стефани встречалась с кем-то. С каким-то парнем. Не с ним.

И теперь он застрял, видя ее каждый день на работе, зная, что он был должен ей за это место, зная, что он ей понравился, но нет… достаточно.

Он сел в заросли сорняков, чтобы стянуть ботинки. Возможно, он просто помочит ноги, на сей раз. Его сердце стучало быстрее от позора и волнения. Его одежда раздражала. Может быть нет. Вероятно, нет. Он встал.

Ночь была полна звезд и запахов, пульсирующих, близких. Он не мог различать созвездия, но он распознавал запахи, хвои и соли, водорослей и глины. Небо было черным и мягким, как бархат, море сияло отраженным светом. Зак не мог увидеть, где уходило одно и начиналось другое. Волны бежали по камням с таким звуком, словно это были цепи. Они звали его, притягивали его внимание. Стянув рубашку через голову, он бросил ее на песок.

Его кожа покрылась мурашками в ночном воздухе. Его соски встали, также как его член. Вода смеялась и близко шелестела, когда он дрожал от холода, энергии и желания.

Некому было остановить его, никто не мог увидеть его. Во всяком случае, он никому не причинял боли. Он мог сделать это один раз, один раз и покончить со всем этим, и тогда он долго сюда не вернется. Неделю. Теперь у него была работа. У него может и не быть другого шанса вернуться в любом случае.

Он расстегнул штаны, сорвал с себя нижнее белье и носки.

Шепот волн заполнил его голову. Прохладный воздух ласкал его тело. Внутри него, потребности крутились и смешивались как угри в аквариуме, как монстр в Чужом, борясь, чтобы выбраться наружу.

Он глубоко вздохнул. Все будет в порядке. Он знал то, что он делал теперь. Он знал, куда он шел. Все будет в порядке, как только он войдет в воду.