Бессмертное Сердце (СИ)

   По дороге обратно Медея заметила старика, встреченного в день своего приезда. Он сидел на ступеньке крыльца, прислонившись спиной к камню, вытянув ноги и закрыв глаза. Его старая одежда исчезла, уступив место новому и опрятному наряду. Только лицо осталось тем же - угрюмым и резко очерченным. Она разглядывала его несколько секунд, а затем прошла мимо, не пытаясь заговорить.

   - Я же говорила, что она сидит здесь! - послышался звонкий голос, и рядом с лекаркой плюхнулась Камилла. Взметнулась серебристая юбка платья, сверху легла коричневая шерсть длинной кофты. Слева опустилась Веро, здоровая, счастливая и какая-то невесомая. Из-за пазухи девушка достала бутыль из черного стекла и три бокала. Армеди хмыкнула, качая головой и догадываясь, что именно за напиток принесла Хемайтл.

   - Нас поймают, - только сказала она.

   - Нет. - Камилла категорично возразила и потянулась открыть бутыль на два с половиной литра. Насколько Медея помнила, понаблюдав пятьсот лет жизнь в этом мире, это была самая маленькая. Остальные бутыли имели большие размеры. Лавар сломала сургучную бляшку, зашуршала бумагой, с хлопком избавилась от пробки. Сноровисто схватила бокальчики и разлила густую фиолетово-лазурную жидкость. Лекарка поднесла бокал к носу, вдохнула запахи василька, ежевики, сливы, кофе и корицы. Попробовала, ощутила странный льдистый вкус, покалывающий во рту колкими искорками. Питье медленно спускалось, приятно холодя желудок.

   - Итак, - отпивая и блестя глазами, начала Веро, - рассказывайте! Я хочу знать, где Камилла пряталась, а от тебя, - она повернулась к армеди, - чем ты занималась в Астмерии.

   Камилла притворно удивилась, несколько шуточно артачилась, а потом рассказала Веро о своем происхождении, о знакомстве с Джерелем, о сестрах-полинаях. Лекарка слушала, попивая напиток, Хемайтл же пораженно замерла, не скрывая эмоций. Собственные переживания показались фиолетовоглазой красавице пустяками.

   - Теперь она хочет забрать меня с собой, - завершила Лавар, имея в виду Геру ван Блокк. - Очаровательно! - девушка с силой стукнула бокалом из черного дымчатого стекла, но тот не разбился и даже не треснул. - Я старательно избегаю разговоров на эту тему, планируя действовать самостоятельно.

   - Ты хочешь уехать? - в голосе Веро послышались печальные нотки. Ей совершенно не прельщало расстаться с подругой.

   - Я еще не уверена, - пожала плечами Камилла. Она немного кривила душой. Альмайнас манил ее, будто кота пушистой травинкой. Желания познакомиться с семьей она не испытывала, но сам мир будил не шуточный интерес. Девушка все еще пребывала в некоторых сомнениях, не решаясь озвучивать их вслух. - Так что там в столице? - нетерпеливо спросила она Медею, уводя Веро с опасной для себя темы.

   Медея Лунный Веер глубоко выдохнула. Вспоминать несколько дней, проведенных в замке королевской семьи, не хотелось. Эти дни были самыми эмоциональными для армеди за пятьсот лет пребывания в королевстве. Но Камилла не отставала, несмотря на то что лекарка говорила об этом в домике полинаев. Особенно Лавар заинтересовали принцы, о чем она охая намекнула Веро. Та лишь пожала плечами. Теперь ее внимание занимал только Адим Ремье. Но Хемайтл решила хранить данную мысль в тайне.

   Удовлетворившись рассказом Медеи, Камилла принялась говорить сама. Бутыль постепенно пустела, девушка все больше входила во вкус, не пьянея, она словно срывала оковы молчания, и не давала никому вставить слово. Периодически Веро удавалось перебить ее, и Лавар начинала бурно жестикулировать. Только к трем часам им удалось уложить подругу спать.

   Отправив подруг, Медея вернулась в свою комнату и предалась сну. Пробуждение было внезапным, неприятным и даже болезненным. В груди застыло сосущее чувство тревоги, метка на запястье пульсировала, будто зажженная накалившемся железом. Что-то дергало, звало армеди вперед. Голоса Ламастора пропали, точно исчезли, не существовали прежде. Или это ее Сила пропала? Но нет. Магия разливалась привычными красками. Подскочив, девушка мчалась по всему замку, словно вымершему и темному, сожранному тьмой ночи.

   Струна поводыря привела лекарку в зал для ЗБП, неожиданно полностью освещенный, ярко ударил по глазам. Белый мрамор Квадрата Выбора зиял провалом и уходящими вниз ступенями. Ее зазывали вниз. Преодолев длинную винтовую лестницу, старую, местами лишенную камня, армеди вышла в подземную залу. Размерами она совпадала с верхним залом, но не имела никакой красоты и убранства. Только серые стены, серый пол. В центре торчал кусок знакомой стены, некогда наполненной мерзкими фиолетовыми змеями-потоками. Сейчас же в стене виднелась, прикованная крупными цепями лампа из чистейшего хрусталя. Вместо масла ее наполняла голубоватая жидкость, в которой плавал серебряный фитиль. Вокруг лампы трещал и искрил воздух.

   Внезапно со всех сторон послышались хлопки, на Медею натянулся покров Тьмы, о который тут же забились разноцветные бабочки.

   - Надо же, - послышался высокий, чуть напевный голос. - Кровь мерзких регери помогает тебе.