Бессмертное Сердце (СИ)

   Что именно снилось - не запоминалось. Образы пролетали быстро, не задерживаясь ни на секунду, оставляя лишь чувства иррационального страха и бесконечного ужаса. Шепот постепенно усиливался, но не в громкости, а в градации силы. Сначала шепоток напоминал легкий ветерок или шелест листвы, затем нарастая, он гудел приказным тоном зимней вьюги, и от этого изменения лекарка терзалась сильнее. Слившись в какофонию тьмы и шептаний, нечто обрушилось в сознание армеди, и она, выгнувшись от резкой боли всем телом, проснулась. Несколько минут девушка не могла отдышаться, лишь сидела, вытянув ноги, вращала глазами из стороны в сторону, пытаясь прийти в себя и унять дрожь. С пола потянуло, приятно холодя разгоряченное тело. Лекарка провела рукой по лицу, опустила ноги в теплые тапки, надела халат и пошла к выходу.

   Двустворчатая дверь закрылась за ней легонько скрипнув, но посапывающий у стены стражник не шевельнулся. Длинный коридор окутывал полумрак - половина золотых канделябров не горела, а остальные еле чадили. Трехцветный сине-бело-бирюзовый мозаичный пол покрывал мягкий ковер, скрадывающий шаги. В воздухе туманом разлился беспечный покой. Ее бесцеремонно тронули за руку, здороваясь нейтрально-вежливым тоном, - королевский замок, название которого со старого наречия переводится как "Дракон Мудрости", заговорил с армеди. Его голос напоминал речь казначея или лектора, он выстреливал словами, словно сухим горохом. Это он посылал лекарке сны, чтобы та обратила на него свое внимание. Древние стены, пережившие не одно поколение жильцов, что-то сильно тревожило, отзываясь печально мелодией скрипки. "Дракон" будто надрывно плакал, заставляя обитателей прислушаться, но они оставались глухи к его мольбам.

   Звук повел армеди направо к лестнице по безлюдным коридорам, вернее, у дверей вельмож попадалась стража, но каждый мирно спал, забросив посты. Это наводило на определенные мысли. Короткая лестница вывела девушку галерею, завешенную портретами предков королевской семьи. Портреты во весь рост, в тяжелых, золоченых рамах из дорогого соснового дерева; мужчины в однотонных камзолах из дорогой ткани, женщины в вычурных, богато украшенных платьях, многие темноволосые, черты лица резкие, окрашены в аристократическую бледность, взгляд цепкий, казалось, смотрящий насквозь.

   Галерея окончилась большим мраморным залом с широкой лестницей. Печальная музыка, как будто удалялась, играя тише и тише. Поднявшись на второй этаж, Медея поняла, что здесь начинаются покои короля и его семьи. Она нерешительно замерла, но тут "Дракон Мудрости" толкнул ее вперед, захлебываясь отчаянием, а этаж огласил пронзительный женский крик.

   Подобрав полы халата, чтобы не упасть, армеди побежала вперед на звук. Впереди зияя ярким светом от открытых на распашку дверей, маячила чья-то опочивальня. Что-то с грохотом разбилось. Ворвавшись в покои, Медея испуганно остановилась. Некогда красивая комната была в полнейшем беспорядке: стены, покрытые светлыми обоями, словно разодрал дикий зверь, балдахин нещадно сломлен, будто по нему прошлись топором, подушки выпотрошены, все перья украшали пол, точно снег, постель смята, ящики низких комодов перевернуты, дверцы шкафа раскрыты, а их содержимое нашло новое пристанище по всем покоям. Зеркало покрылось сетью трещин и местами осыпалось.

   На полу, раскинув руки и ноги, лежал Амрей. Он был бос, в шелковых темных штанах и белой рубашке, на которой расползлось яркое, алое пятно крови. В груди короля торчал серебряный кинжал, загнанный по самую рукоять. Удивительно, но на лице мертвого Амрея застыла легкая, одухотворенная, какая-то блаженная улыбка, будто расставаясь с жизнью, он почувствовал облегчение. В нескольких шагах от тела, в осколках разбитой вазы, с пораненными руками, сидела служанка, выпучив от страха глаза, женщина открывала и закрывала рот, словно выброшенная на берег рыба. Она дрожала, но сил на крик или какое-либо движение не было.

   Впрочем, теперь оно и не требовалось - лекарка слышала топот приближающихся людей. Первой в покои влетела Эрайна, хотела возмущенно спросить в чем дело, через секунду оттолкнула Медею и припала к мертвому мужу. Она прижимала его к груди и, взвыв от горя нечеловеческим голосом, раскачивалась всем телом. За ней появился Модрад, Алвил, Лиджей и горстка вооруженной стражи. После них пришел Тарелиал. Девушка ощутила его присутствие спиной и, не оборачиваясь, немного облокотилась на регери, словно ища поддержки. "Дракон Мудрости" рыдал по умершему королю.