Бессмертные

Пространство между нами заклубилось и протаяло чернотой синергии, в которой тянулась одинокая голубая струна, по которой, пульсируя, и, заставляя вибрировать нить, неслась нестерпимо яркая синяя звёздочка, распространяя в черноте медленно гаснущие искры. Почему-то на ум пришла аналогия из детства. Бенгальский огонь…

— Астральный Вестник с недостающей частью Средоточия твоей Натиенн. Через несколько мгновений он будет на месте… — Первый грустно улыбнулся. На надменном лице альва это выглядело по-настоящему дико.

— Так просто… у меня сдавило горло.

— Просто? Ха-ха, ну ты даёшь, Демиург! Да ты чёрт знает, что затеял и осуществил ради этой цели! Поистине любовь движет мирозданием, Эскул…

— И я могу…

— Конечно, можешь. Ты многое можешь, Демиург. И ещё многое сделаешь. Не всегда хорошее и не только плохое. Хотя, всё ведь относительно?

— Так я свободен и могу идти?

— Куда, дурачок? Ты всё ещё в синергии, в кластере моего разума, в инкапсулированном кармане. Послушай-ка, пока настраивается канал пару советов от старшего товарища, не всегда желающего тебе плохого.

— Да я-то готов. Только как-то неуютно с этими твоими проверками и намёками. Нельзя ли прямо и без околичностей?

— Не-е-е-т, нельзя… неинтересно, — чашка и блюдце в руках альва растворились в воздухе. Потерпи меня ещё несколько минут, Странник. И Небытие будет к тебе благосклонно. Хотя бы из уважения к моим летам. Я ведь гожусь тебе в пра-пра-пра…

— Переигрываешь, Первый…

— Это не я, это твой слепок.

— Ладно. Слушаю и внимаю.

— Давно бы так. С Натиенн я тебе помог, но больше отвлекать ресурсы на каждого оператора индивидуально не буду. Ищи решение, как увеличить адресность Песни Бездны сам. Помогу лишь на конечном этапе. Протовеществом. Можешь не благодарить. Ещё ничего не сделано. С Натиенн не спеши. А лучше пусть несколько дней побудет в реанимационной капсуле. Она не Демиург и не Странник. Адаптация её нейротрона займёт некоторое время. Тем более что объединение частей её Средоточия прошло несколько… нетривиально, благодаря твоему топорному упрямству.

— Да я…

— Вариант присказки знаешь сам. Дальше. Никакой подсадки разума у тебя нет. Да и невозможно это для Демиургов, скажу тебе по секрету. Любая подобная попытка приводит со временем к разрушению чужеродной структуры природной мощностью разума. А у тебя ещё и защита от родового эгрегора стоит. Невосприимчивость к Магии Разума — не шутка. Сейчас нет времени, но в будущем обязательно объясню тебе примерную физику того, что здесь называют магией и заклинаниями.

— Управление и производные от энергии протовещества. Кодирующие структуры?

— Ну вот, умному достаточно. Сам доходишь. Это отрадно. Но без контроля мы оставить тебя не можем. Всё или все, соприкоснувшиеся с Предтечами и изменённые ими физически или энергетически получают своеобразную метку. Я бы сказал, пуповину. Есть она и у Инфы. И не хмурься. Важно не то, что с её помощью мы можем отслеживать ваше влияние на структуры этого мира. Важно, что через неё мы всегда сможем оказать вам помощь. Но предупреждаю, по каждому твоему чиху Предтечи не будут являть своё присутствие… Только в самом крайнем и действительно важном случае! Усёк?

— Да я с пониманием.

— И это не благотворительность. Наши интересы по отношению к Хранителям совпадают… пока и твои действия, как и соратников по созданию Лиги Бессмертных как нельзя лучше подходят для миссии стражей Творцов.

«Быстро же мы перешли на дипломатическую риторику, господа Предтечи, а ещё ведь совсем недавно мне угрожали чёрт знает чем…» — подумалось мне. Но в ответ я лишь улыбнулся. Никогда не отказывайтесь от помощи. Маленькое государство всегда может найти свою выгоду в конфликте двух соседних больших держав. Неизвестно как поведут себя ревизоры Хранителей после того, как узнают все новости о молодом, созданном им, мире. Вот тут дружба с Первыми окажется как нельзя кстати…

Ничего особенного не произошло и очнулся я уже в возрождённом теле квартерона прямо в Анабиозном отсеке. И тут же был сбит с ног чёрным кожаным вихрем, ругающемся сразу на двух языках: русском и эльфийском-матерном. Вся в слезах, Лоос на глазах ухмыляющейся Гергудрун и хихикающей Астры чередовала удары по моей многострадальной тушке с горячими, влажными поцелуями. Как водится, всё это сопровождалось целым ворохом эпитетов зоологическо-гендерного содержания.

— Упрямый осёл! Козёл бесчувственный! Мудак траханный! Я же тебя… Ты мог… Сволочь моя ненаглядная… мой альв.

Я же мог стоять и глупо улыбаться. Ведь я так был рад видеть мою альву…

* * *

Затаив дыхание, я, Ло и Гудрун стояли над оттаявшей крышкой капсулы виртуального погружения. Она уже была полностью переподключена к системам реанимационного сектора, и Астра бодро зачитывала мне показатели прямо с панели Центра управления.