Бессмертные. Часть 1 (СИ)

Страшно. До дрожи, до одури, до онемения. Но где-то у висков бьется в конвульсиях одна мысль, гулко отдаваясь звуками набата в напрочь охваченном паникой мозгу: вперед, вперед, вперед…

Бежать, утопая в спутанной траве, спотыкаться, падать, вставать и снова бежать, не замечая пронизывающего ветра и чудовищных деревьев, в кровь рассекающих лицо скрюченными когтями-ветками, бежать навстречу страху и опасности, с ужасающей ясностью осознавая, что вернуться оттуда уже может не представиться возможным.

Выскочить из жуткого плена ночного леса, рвануть через заросшую поляну к большому, красивому загородному дому, не обращая внимания на кусты ежевики слева, не замечая ухоженной живой изгороди справа, игнорируя даже преградившие путь высокие кованые ворота, при приближении обратившиеся в густой черный дым, преодолеть который не составило труда. Прижаться спиной к парадным дверям, тихо сползая вниз, пытаясь умерить шумное, разрывающее легкие, дыхание и войти в дом, тихо ступая по мягкой, теплой ткани толстого ковра на холодном каменном полу, пройти через изысканное убранство вестибюля и замереть возле деревянной двери, не выдавая себя ни звуком. Слушать, так и не решаясь войти, и до крайности бояться навредить, усугубить…

“Круцио!”— раздается за дверью звенящий полушепот-полушипение. Резкий пронзительный вскрик через секунду обрывается. Минута тишины— и снова звучит тот же жуткий в своей неестественности голос: “Ну же, Люциус, друг мой, подумай еще… Я ведь очень рассчитывал на твою осведомленность, а ты меня так подвел…” Другой голос, тихий, усталый и такой родной: “Я не знаю, Повелитель, я правда не знаю!” Холодный смех, пробирающий до мурашек, заставляет почти не бьющееся от страха сердце сжиматься еще сильнее: “Что ж… Мне жаль. Круцио!” На этот раз тишина не нарушается даже шорохом. “Скажи мне, Люциус, зачем мне такая бесполезная правая рука? Которая даже не способна уследить за тем, что творится прямо у нее под носом?”— угрожающе поинтересовался шелестящий голос. “Повелитель, клянусь вам, я все обязательно выясню!”— отчаянно отозвался Люциус. “А может, не стоит?”— задумался первый.

Страх проходит через онемевшее тело сотнями обоюдоострых, ледяных стрел. Медлить больше нельзя. Надо попытаться, даже если это станет последним прижизненным поступком. Дрожащая рука быстро хватается за ручку двери…

-Драко! Драко, подъем!— раздались над ухом панические вопли. Резко сев на кровати, обливаясь холодным потом, Драко недоуменно воззрился на тормошившего его Гойла.

-Гойл, ты чего орешь? Который сейчас час?— раздраженно спросил он у высокого коротко стриженного здоровенного громилы в бело-зеленой полосатой пижаме, усилием воли стряхивая с себя остатки чересчур реалистичного жуткого сна.

-Вставай, говорю, сгорим все к Мерлиновой бабушке!— Гойл резко стащил Драко с кровати, впервые позволяя себе такую бесцеремонную выходку и манеру общения. Только сейчас до еще не проснувшегося мозга дошло, что Гойл прижимает к лицу мокрое полотенце, а комната сильно задымлена, и серое удушающее облако еще продолжает методично заполнять пространство за отодвинутым им пологом кровати.

-Да Мерлинову ж бабушку копчиком об гиппогрифа! Что происходит?!— спросил Драко у высокого громилы, стремительно возвращаясь к паническому состоянию.

-Угомони декана, спалит всех к синим пикси!— подтолкнул он блондина в спину по направлению кровати Северуса.

Драко нащупал палочку и полотенце, которое, облив водой, по примеру Гойла прижал к лицу.

Картина, открывшаяся Драко, поражала своей масштабностью. Кровати Крэбба, Гойла, Забини и Нотта полыхали каким— то неестественным фиолетовым огнем, распространяя удушливый едкий дым, который, не имея выхода ввиду закрытых дверей, создавал в комнате еще более насыщенно-серую и плотную завесу. Нетронутыми оставались только кровати Драко и Северуса. Огонь также стеной вставал на пути каждого, кто осмеливался сунуться к кровати ребенка ближе, чем на три шага.

-Какого тролля?!— выругался Драко, и повернулся к подбежавшему с таким же полотенцем у лица, Нотту.— Тушить пробовали?

-Пробовали, конечно! Но чем больше воды льем, тем больше разгорается! Словно не вода из палочек льется, а огненное виски!— ответил парень, глядя в сторону кровати Северуса со смесью страха и уважения.

-А почему не ушли отсюда?!— недоуменно воскликнул сероглазый блондин.

-Дверь заперта! Не поддается заклятиям!— явно нервничая, сообщил Нотт.

-Да что ж это такое?— растерялся Драко.— Профессор Снейп? Северус!— окликнул он мальчика.— Это я, Драко!

Но за пологом кровати этого маленького черноволосого монстра так и не раздалось ни звука. Быстро оглядев комнату, горящие кровати и мечущихся в трех шагах от кровати декана одноклассников, останавливаемых стеной фиолетового пламени, Драко решил попробовать тоже добраться до ребенка, справедливо рассудив, что уж если пламя не тронуло его постель, может не среагировать и на него самого.