Бессмертные Легенды

Алистер сидит в одиночестве на огромной кровати, глядя на столбы дыма вдали со странным затравленным выражением, застывшим на его лице.

– Ну вот до этого и дошло, – бормочет он себе под нос, когда раздаётся стук в дверь. Опираясь на деревянную трость и прихрамывая, Алистер ковыляет ко входу в комнату.

За порогом стоит солдат в форме Арахнида.

– Входите, – кивает Алистер, с трудом отступая назад.

– Сэр, – кивает солдат.

– Не будем тратить время впустую, – отмахивается Алистер. – Насколько всё плохо?

– Протокол офицера Намаци сорвал операцию, сэр. МАСАДА, обсерватория, станция «Дедал»… Всего этого больше нет. Наши силы едва составляют дюжину человек… Мы висим на волоске.

– А «Небожитель»?

– Всё ещё в наших руках, но местные вернутся к утру. Мы не сможем держать оборону.

– Ну а… мой отец?

– Мне жаль, сэр. Он мёртв. Намаци подстрелила его.

– Ясно, – холодно произносит Алистер, отворачиваясь к окну и бормоча едва слышно: – И куда тебя всё это привело? «Ибо прах ты и в прах возвратишься»… Впрочем, довольно жалеть себя. Время работать.

Он оборачивается обратно к солдату – и в этот момент Арахнид замертво падает к его ногам, из его спины торчит обсидиановый кинжал.

Алистер в упор смотрит на меня.

Я стою босая, в куртке Джейка, на моих волосах, коже и одежде – снег и кровь, и выгляжу я, как… привидение.

– Привет, предатель.

– М-марикета! – он отшатывается назад, делая несколько неловких шагов, прежде чем упирается спиной в окно. – Как ты… ты же должна быть…

– Должна быть что? В анабиозе благодаря твоему отцу? – я смеюсь, и это смех сумасшедшей. – Ты солгал нам, ублюдок. Ты продал нас Рурку. Ради чего? Ради места в совете директоров? Ради его одобрения?

Под конец я срываюсь в истерический визг.

– Я сделал то, что должен был! – кричит Алистер. – Я не сожалею!

Я наклоняюсь, чтобы вырвать из спины мёртвого солдата подаренный Сераксой кинжал.

– Не сожалеешь, – легко соглашаюсь я. – Бесчувственная скотина! Они все мертвы! Благодаря тебе! Блядь, я вытащила своими руками, – я указываю на свои окровавленные ладони, – труп моего мужа из грёбаной лаборатории твоего отца, но ты, конечно, ничерта не сожалеешь! Они мертвы, – мой голос надламывается, когда я это повторяю, – из-за Рурка. Он сломал наши жизни. Ты сломал наши жизни!

– Ты не можешь обвинять меня во всём, что произошло на этом острове!

– Я могу обвинять твоего отца, – возражаю я, и слёзы льются из глаз, оставляя светлые дорожки на корке грязи и крови. – А ты, вместо того, чтобы противостоять ему, выбрал его сторону. Ты предпочёл его нам! Ты предпочёл его Раджу. И Мишель. Заре, Крэйгу и Диего. Джейку, Эстелле, Куинн, Шону…

– Не смей! – кричит Алистер.

– Ты предпочёл его Грейс, – безжалостно заканчиваю я.

Плечи Алистера вздрагивают.

– Для чего бы ты ни пришла, Марикета, сделай это уже, – произносит он. – В противном случае ты просто тратишь время… А время – всё, что у нас есть.

Я прокручиваю кинжал в ладони.

– В другой жизни ты мог бы быть хорошим человеком, Ал. Но не в этой.

Один неуловимый бросок – и кинжал, кажется, пробивает грудь Алистера насквозь, и со звоном выбитого стекла его тело падает на землю. Последнее, что я вижу – собственное лицо, когда я смотрю из разбитого окна на стремительно окрашивающийся в красное снег.

Я в ужасе гляжу в серо-голубые глаза Алистера, которого только что убила.

– Всё кончено, Мари, – тихо говорит он, – не сопротивляйтесь.

– Ничего не кончено, – со злостью произношу я.

Ничего не кончено: это ебаный поворотный момент. Тот самый, с которого начнут сбываться остальные видения. Алистер – ключ ко всему. Какая нелепость! Именно с его предательства может запуститься механизм, который я уженихуянеконтролирую, да и могла ли я контролировать хоть что-то, или это всё было только иллюзией? Это – моё будущее? Сойти с ума от боли потерь, лишившись всех, кого люблю? Убить Алистера за то, что он делает прямо сейчас?

– Что ты там возишься? – спрашивает один из солдат, отбирая у меня рюкзак, куда я едва успеваю спрятать статуэтку. Арахнид швыряет мои вещи в угол, к вещам остальных.

– Сын, жди меня в кабинете, – бросает Рурк.

– Постой, – возражает Алистер, – я не хочу, чтобы Грейс заключали под стражу. – Он подходит к ней. – Я должен убедиться, что ты будешь в порядке, и…

Ладонь Грейси врезается в щёку Алистера с таким звуком, что звенит даже у меня в ушах.

– Не смей. Приближаться. Ко мне, – раздельно произносит Грейс.

Алистер, помедлив, кивает, но, прежде чем покинуть помещение, поворачивается к отцу и говорит:

– Она не должна быть в тюрьме. Устрой её с максимальным комфортом, отец.

Рурк кивает, в явном нетерпении ожидая, когда Алистер выйдет, но при этом кивает одному из наёмников, который хватает Грейс за руку и тащит вслед за Алистером. Мы остаёмся наедине с Рурком, Лейлой и несколькими солдатами.

– Так что, вы поместите нас в капсулы? – спрашивает Диего.

– М-м… Нет. В этом больше нет необходимости, – усмехается Рурк. – Лейла?

– Да, мистер Рурк?

Он обводит всех нас взглядом, явно испытывая маниакальное удовлетворение, прежде чем отдать свой следующий приказ.

– Убей их всех.