Бессмертные Легенды

От шампанского щекотно в носу. Радж включает музыку на стереосистеме, и я расслабляюсь, оглядывая друзей.

Ещё пара глотков шампанского. Мелодии из колонок смешиваются с шутками и смехом, когда я сажусь за стол с остальными.

Чувствую привкус солода виски на губах, когда Джейк мимолётно меня целует.

Эйфория закручивается в горле вместе с пузырьками шампанского, а Куинн тянет меня танцевать под какую-то старую песню.

Пьянею не то от алкоголя, не то от атмосферы, не то от всего и сразу, двигаясь под музыку, растворяясь в ритме. Я – мелодия, звучу из каждого собственного жеста, сливаясь с окружением и теряясь в самых близких мне людях, каждом из них.

В смехе Грейс, изгибе губ Эстеллы, взгляде Мишель и усмешке Алистера.

В блеске волос Куинн, повороте головы Зары и сияющих глазах Шона.

В голосе Диего, в хохоте Крэйга и улыбке Раджа.

В Джейке – в кончиках его пальцев, под его кожей, внутри, так сильно, так ярко, так глубоко, когда он ловит меня в танце, прижимая к себе чуть сильнее, чем позволяют приличия. В его горячих губах, легко скользящих по моей щеке. В блуждающей по обнажённой спине ладони, в пахнущем виски дыхании, в бьющейся на шее жилке.

Это длится долго… Или нет. Но совершенно точно проходит какое-то время и какое-то количество выпитого, прежде чем Радж делает музыку тише и орёт:

– Время!

Бросаю взгляд на большие старинные часы в столовой – без одной минуты полночь. Мы собираемся в кучу в ожидании наступления Нового года, замираем – нас словно завораживает этот момент, и это мгновение чистейшего единения вдруг становится таким сильным, что я смаргиваю невольные слёзы. С первым ударом часов очарование момента кратковременно рушится, но тут же возобновляется, когда Джейк притягивает меня к себе и чувственно целует. Не могу вспомнить, когда хоть один традиционный новогодний поцелуй так захватывал меня. С трудом подавляю разочарованный стон, когда он отстраняется от меня на несколько дюймов.

– С Новым годом, Принцесса, – шепчет он, и от его голоса по моей коже бегут мурашки.

– С Новым годом, Арагорн, – с трудом подавляя дрожь, откликаюсь я.

Я бросаю взгляд на друзей. Грейс целует Алистера, приподнявшись на цыпочки, Мишель кутается в пиджак Шона (сильно сомневаюсь, что она замёрзла, вообще-то в столовой достаточно жарко), а Вэйрин смущённо говорит Диего:

– Эта твоя традиция целоваться на Новый год…

– Это не совсем «моя» традиция…

– Я могу тебя поцеловать?

Ох.

Я отвожу взгляд, когда Диего, залившись краской, кивает, и смотрю на Зару и Крэйга. Они стоят рядом, плечом к плечу.

– Ты только посмотри, как эти придурки сосутся, – бормочет Зара.

– До чего идиотская традиция, – кивает Крэйг.

– Совершенно нелепая.

– Абсолютно, – с готовностью соглашается он.

Зара поворачивает голову к нему, и они оба замирают на потрясающе долгое мгновение.

– А, нахуй всё, – и она подаётся вперёд, целуя Крэйга с таким пылом, что они едва умудряются остаться на ногах.

– Я знал, что рано или поздно это произойдёт, – усмехается Шон.

Да-да, мы все это знали.

О, и я не позволю Заре об этом забыть. Теперь у меня есть мощный козырь против её подколок.

Краем глаза я замечаю, что Лейла выскальзывает из столовой. Я выхожу следом за ней в холл, а потом и на улицу, и от холода алкоголь слегка выветривается. Лейла смотрит в чистое ночное небо, раскручивая в пальцах бокал шампанского.

– Лейла? – окликаю я, и она вздрагивает, поворачиваясь ко мне.

– О, – она выглядит чем-то опечаленной, – Мари. Извини, я просто… хотела побыть одна минутку. Ты что-то хотела?

– Я просто, гхм, хотела… поблагодарить тебя.

– За что? – Лейла вскидывает брови, делает глоток шампанского и кажется по-настоящему заинтригованной.

– За всё, что ты сделала. Ты здесь потому, что это твоя работа, но ты рисковала жизнью, чтобы спасти нас… Вряд ли бы мы долго продержались, если бы не ты, – я протягиваю к ней руку, не решаясь прикоснуться. – Так что спасибо. Серьёзно.

– Ох, – Лейла хмурится и закусывает губу, и это совершенно не та реакция, какой я могла бы ожидать в ответ на благодарность. В её глазах блестят слёзы. Она чуть подаётся вперёд, перехватывая мою протянутую ладонь, и меня ослепляет яркий свет.

Я всё ещё здесь, в «Элизиуме», рядом с Лейлой, только она одета иначе и выглядит немного моложе. Из дома раздаются звуки скрипки и голоса людей. Дверь в гостиницу открывается, выпуская на холод одетого с иголочки Эверетта Рурка.

– Этот остров не похож ни на что в целом мире, не так ли? – произносит он, и Лейла подскакивает на месте, оборачиваясь.

– Да, – соглашается она, – это нечто совершенно особенное.

– Знала бы ты, насколько. Моя дорогая, я просмотрел твои отчёты. Это впечатляет. Ты проделала огромную работу в минувшем году. И заслужила мою благодарность.

– Не стоит благодарить меня за то, что я принимаю свою миссию всерьёз, мистер Рурк, – смущённо опускает глаза Лейла.