Бессмертные (ЛП)

Все громко захохотали. Даже Рита, девушка Трентона, смеялась. Кора в своем блоге давала личную оценку каждому парню, только переговорив до этого с его девушкой или бывшей девушкой. Те, кто не знает ее, думают, что она встречается с каждым парнем, про которого снимает. Эрик ненавидит ее блог.

Джейден Грейнджер перехватил ее и усадил себе на колени. Она оттолкнула его и вскочила, тут же оглядываясь в сторону фудкорта, где Эрик все еще заказывал нам напитки. Он стоял спиной к нам, а значит, ничего не видел. Она продолжила свой обход. Иногда я забывала, насколько она популярна, что Эрик, кстати, тоже ненавидел.

Как только я села за наш столик, кто-то пристроился рядом. Под кожей пробежали приятные мурашки. Торин. Его запах было так же сложно не заметить, как веснушки у меня на носу; он словно опьяняет. Жар его тела окутывал, наполняя меня таким сильным желанием, что стало сложно дышать.

Сердце забилось, как сумасшедшее. Я повернулась и встретила взгляд его ярких голубых глаз. Я кое-как пыталась унять биение своего сердца. К несчастью, когда он находился так близко от меня, желания моего разума и тела редко совпадали. Я задрожала. Внутри, казалось, все превратилось в желе. А сердце...Ох, мое сердце билось только для него, а желание почувствовать его было теперь превыше всего.

- Что ты здесь делаешь? - спросил он своим завораживающим голосом.

На миг я позволила его голосу пройти сквозь меня; я тонула в нем. Но, когда он поднял бровь, ко мне вернулся разум. Я сделала равнодушный вид и вздернула бровь.

- Прямо сейчас? Жду, пока Эрик купит напитки, а Кора закончит флиртовать. Нам еще нужно пройти две стенки. Дальше, наверное, покидаем мяч в кольцо. А что делаешь здесь ты?

Уголки его губ приподнялись в улыбке.

- Праздную с ребятами. Мы выиграли.

- Я слышала, - я посмотрела ему за плечо. Его команда следила за нами, а гарем черсучек уже продумывал мою расправу. - Я имею в виду, что ты делаешь здесь, за моим столиком, когда должен получать поклоны своих восторженных фанатов?

Он покачал головой.

- Они не имеют значения. Где Эндрис?

- Я сбежала от него.

Его брови взлетели.

- Почему?

- Потому что он достал меня. Ты не поверишь, что он делал. Ходил за мной по всей школе, как собака сторожевая, оскорбил моего учителя по плаванию, пришел в наш магазин и вывел из себя моего папу, а потом ему хватило храбрости сказать, что это ты попросил его это сделать. Ну, знаешь, присматривать за мной, словно я какая-то беспомощная и слабоумная, и не могу сама о себе позаботиться. Ты бы не стал просить его делать нечто подобное и унизительное по отношению ко мне, ведь так?

- Нет, - покачал он головой; на его губах проскользнула лукавая улыбка. - Никогда.

- Отлично. Иначе, я бы превратила твою жизнь в кошмар.

Он засмеялся.

- Это было бы в высшей степени заслужено.

- Черт, а ты хорош.

- Я знаю.

Я фыркнула.

- В плане, ты хорош врать.

- Это называется чувством самосохранения, - в его глазах плясали огоньки. Он всего лишь склонил голову, и прядь его волос упала на лоб. Мне до смерти захотелось дотронуться до нее и убрать. Борясь с соблазном, я посмотрела на девушек за его столиком. Они все еще злобно следили за нами.

- Говоришь, с какой из этих пустышек ты встречаешься? - чтобы я смогла продумать ее медленную и мучительную смерть.

Он переглянулся через плечо.

- Ни с какой.

- Чего же так?

- Чего-то не хватает, - он улыбнулся Нэнси Карпентер, той девушке, что вечно хваталась за его руку. - Взять, например, Нэнси, ее голос...

- Скулящий и раздражающий, - закончила я.

Его передернуло.

- Большую часть времени мне хочется сказать ей, чтоб заткнулась. Джина постоянно глупо смеется, а Венди всегда со всем соглашается.

Я усмехнулась.

- Мередит идеальна, она как Барби.

- Мне не нравятся блондинки или женщины с внешностью куклы, - он не сводил с меня глаз, и добавил: - Мне нравятся горячие, фигуристые брюнеточки.

«А мне нравишься ты, Торин Сент-Джеймс». Прежде, чем смогла остановить себя, я смахнула с его лба прядь волос; пальцы задержались на теплой, гладкой коже. Он не двигался, в глубине его глаз заиграли искры. Покраснев, я отодвинулась, сжала руку и спрятала ее на коленях.

Торин резко выдохнул, словно все это время он задерживал дыхание.

- Повтори.

Его голос стал ниже и теперь звучал хрипло и сексуально. Я вздрогнула.

- Нет.

- Прикоснись ко мне, Рейн, - прошептал он; в голосе появилась боль.

Мне хотелось дотронуться до него. Поцеловать. Сорвать рубашку и наслаждаться каждым миллиметром его горячего тела. Я опустила взгляд на его руки, сердце громко стучало от возбуждения и предвкушения. Одна его рука лежала на столе, сжатая в кулак, словно он боялся потерять контроль над собой. Другая упиралась в сиденье между нами. Он снял свою спортивную куртку и остался только в рубашке поло с короткими рукавами, обтягивающими его мускулистые руки; через ткань проглядывалась его рельефная грудь и мышцы пресса.

- Пожалуйста, - умолял он.

Он клялся, что никогда не будет умолять меня. Мне захотелось напомнить ему об этом, но сейчас было не время для едких замечаний. Его голос отдавал болью.