Читаем Бессмертные. Почему гидры и медузы живут вечно, и как людям перенять их секрет полностью

…прививки от гриппа… утром… Joanna E. Long et al., ‘Morning vaccination enhances antibody response over afternoon vaccination: a cluster-randomised trial’, Vaccine 34, 2679–85 (2016). DOI: 10.1016/j. vaccine.2016.04.032 ageless.link/77mqxq

…труднее собрать деньги для… Согласно одному из примеров из статьи о стареющих клетках в процессе старения таких исследований мало «не потому, что те, кто работает в этой области, не признают полезности такой работы; скорее, дело в том, что исследования этого типа считаются, по словам одного анонимного, но несимпатичного источника, «скучной описательной работой». Richard G. A. Faragher et al., ‘Senescence in the aging process’, F1000Res. 6, 1219 (2017). DOI: 10.12688/f1000research.10903.1 ageless.link/q6yvhy

…генеральный директор биотехнологической компании отправляется в колумбийскую клинику… Nicola Davis and Dara Mohammadi, ‘Can this woman cure ageing with gene therapy?’, Guardian (24 July 2016) ageless.link/m4u9yb

Благодарности

Идеи, изложенные в этой книге, были моей страстью почти десять лет, после того как я открыл для себя биологию старения, когда заканчивал обучение в аспирантуре. Я хотел бы поблагодарить всех, кто сделал эту книгу возможной, и надеюсь, что с их помощью я отдал должное тому, что считаю наиболее важными научными идеями нашего века.

Я хотел бы начать с благодарности поколениям исследователей, на трудах которых основана эта книга, и ученым прошлого и настоящего, чьи имена или работы я не смог упомянуть конкретно в этом кратком экскурсе по биогеронтологии. Вы найдете некоторые из их имен в ссылках, которые предшествуют «Благодарностям», но, конечно, есть еще много других. Без исторических и постоянных усилий научного сообщества не было бы никаких захватывающих результатов, о которых можно было бы рассуждать, и мы не пришли бы к этому поворотному моменту в истории медицины.

Я был приятно удивлен отношением ученых и других людей, которые так щедро отдавали свое время, чтобы терпеливо отвечать на мои (часто наивные!) вопросы и читать черновики этой рукописи. В следующих списках имена названы в случайном порядке.

Во-первых, для меня было огромной честью поговорить с некоторыми действительно невероятными исследователями и другими учеными, которые расширили мой кругозор, воплотили в жизнь идеи, о которых я читал, а в некоторых случаях кардинально изменили то, о чем я читал, своими собственными передовыми результатами. Спасибо Нику Лейну, Десмонду Тобину, Джону Хаусли, Хуану Педро де Магальяйнсу, Адаму Ролту, Мелинде Дьюер, Грэму Руби, Майку Филпотту, Обри ди Грею, Линде Партридж, Дэвиду Джемсу, Себастьяну Агиару, Джиму Меллону, Джудит Кампизи, Вольфу Рейку и Андерсу Сандбергу.

Во-вторых, я хотел бы поблагодарить тех, кто читал и комментировал черновики разделов книги. Текст был значительно улучшен после ваших вдумчивых замечаний. Спасибо Джонатану Слэку, Ханне Ричи, Роберту Дж. Шмуклеру Рейсу и Марии Бласко.

В-третьих, особая благодарность тем, кто одновременно говорил со мной и находил в себе силы читать и комментировать черновики! Спасибо Ханне Уолтерс, Анне Поэч, Алехандро Окампо, Джонатану Кларку, Иньиго Мартинкорене, Адриану Листону, Ричарду Фарагеру, Ниру Барзилаю, Ирине и Майку Конбоям, Дидаку Кармона Гутьерресу, Жуану Пассосу и Мишель Линтерман.

Я также хотел бы поблагодарить многих людей, не перечисленных здесь, от биологов до историков, от врачей до статистиков, которые отвечали на мои сообщения или кратко поясняли мои вопросы, чтобы дать более подробную информацию о работе, которую я читал, – от педантичных и статистических до легкомысленных (например, я пытался отследить, действительно ли бактерия, стоящая за рапамицином, была найдена под одной из знаменитых статуй на острове Пасхи, как утверждают некоторые отчеты, и после колоссальных усилий это ни к чему не привело), или попросить их откопать данные десятилетней давности, чтобы я мог точно сообщить, в какой день умер последний червь в эксперименте (см. Глава 3).

Наконец, я хотел бы поблагодарить трех человек, которые были достаточно любезны, чтобы прочитать черновик всей книги. Большое спасибо моим друзьям Тому Фуллеру и Майе Эванс, и особенно биогеронтологу Линн Кокс, чей свежий взгляд и биологическая проницательность улучшили рукопись на последних стадиях.

Написание фактологической книги никогда не является самостоятельным предприятием, и благодаря всем этим людям мое произведение стало более точным, интересным и полным. Любые ошибки или упущения – моя вина.

Я хотел бы поблагодарить Институт Фрэнсиса Крика за то, что он позволил мне продолжить работу в качестве приглашенного исследователя, сохранив доступ к научной литературе, лежащей в основе этой книги, в частности Ника Ласкомба за то, что он дал физику возможность работать в области биологии, и всю Лабораторию биоинформатики и вычислительной биологии за то, что ее сотрудники помогли мне заложить основу, без которой я не смог бы написать этот труд.

Перейти на страницу:

Все книги серии Человек: революционный подход

Почини свой мозг. Программа восстановления нейрофункций после инсульта и других серьезных заболеваний
Почини свой мозг. Программа восстановления нейрофункций после инсульта и других серьезных заболеваний

Человек, перенесший инсульт, представляется нам сломленным морально и часто утратившим какие-либо функции – речи, движения, мышления. Многие считают, что восстановить мозг попросту невозможно. Однако это глубокое заблуждение. Во-первых, каждый человек и каждая болезнь уникальны. Во-вторых, наш мозг – удивительная структура, способная переносить функции с пораженных участков на нетронутые. Книга доктора Доу представляет собой уникальный сборник самых действенных и эффективных методик восстановления поврежденного мозга: когнитивных функций, мышления, памяти, речи и движения. Кроме того, вы окунетесь в удивительный мир строения нашего тела, его тонких настроек и поистине безграничных возможностей.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дэвид Доу , Майк Доу

Медицина / Учебная и научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное