Бессмертный

– Мне пока мое настоящее тело по душе. Быть киборгом – слишком много заморочек. Не хочу без надобности, как ты, становиться частично железным.

– Я тоже не сам выбрал такую судьбу…

– Нам еще долго бежать, – явно намеренно перебил его Верон, – так что поберегите дыхалку.

Частично он был прав, хоть сам Верон, Иолай и я были не простыми смертными, способными, наверно, сутками бежать без устали, но Костун и Мара были слишком слабыми, точнее – обычными. Коридор дальше становился просторнее, поэтому можно было бежать подвое, рядом друг с другом. Впереди находились Верон и Иолай, задавая темп, в конце бежали я и Мара, а посередине пыхтел как паровоз Костун. Несмотря на, мягко говоря, плотное телосложение, бежал он довольно резво, хотя и дышал тяжело, попутно айкая и держась за раненое плечо.

Минут через десять, как и сказал Верон, сзади раздался сильный грохот, тряхнув под ногами землю. Все невольно остановились, оглянувшись назад, словно можно было что-то увидеть. Лампы над головами закачались и начали слегка подмигивать.

– Тоннель не обвалится? – взволнованно спросила Мара.

– Не должен.

– Ободряющий ответ.

– Кстати, а куда мы бежим-то? – спросил я.

– В конце туннеля есть выход на скрытую базу под землей. Туда переправили нашу «тарелку» по другому специальному тоннелю, так что у нас будет транспорт. – Верон, больше не говоря ни слова, повернулся и снова побежал. Остальные последовали за ним.

– И куда мы полетим? – негромко спросил Костун, стараясь, чтобы его голос звучал виновато.

– Так далеко я не заглядывал.

– Зашибись теперь! – не стала скрывать эмоций Мара.

– Все, что я знаю: нам нужно остановить этих людей.

– Неужели ты хочешь помочь спасти человеческую расу? – немного саркастически спросила девушка. Сама она явно не очень хотела, чтобы человечество превратили в скот, но сказать об этом прямо и тем более попросить о помощи открыто она не могла.

– Я хочу спасти себя, а если для этого нужно спасти еще и людей, то так тому и быть.

– Сколько гордыни в твоих словах, – фыркнула она. – Просто признай, что ты добрее, чем пытаешься показаться.

Иолай незаметно для всех усмехнулся уголками губ. Верон же промолчал, продолжая размеренно бежать вперед. Минут через десять Костун заныл:

– Я… больше… не могу, – простонал он, запыхавшись.

– Мы почти на месте, – сказал Верон, не оборачиваясь.

– Можешь оставаться здесь, если хочешь.

– Нет-нет, я не хочу. Просто… зачем так спешить? Нас же здесь не найдут. Ты же говорил, что там какие-то железяки в земле…

– Они только на первых трехстах метрах тоннеля, – ответил Верон, поясняя для всех. – Если бы мы покрыли ими весь путь, то это могли заметить, так как они вышли бы за территорию виллы, а это незаконно. Если патрульные корабли догадаются просканировать эту местность, то нам конец.

– Л-ладно, тогда я готов бежать дальше.

– Если пожелаешь. – Верон снова молча развернулся и побежал, хотя немного сбавив прежний темп. К Костуну он не испытывал особой жалости, но даже за все его грешки не собирался бросать его на погибель.

Минут пятнадцать мы бежали, не говоря ни слова. Были слышны лишь топанья ног по утрамбованной земле, да тяжелое дыхание Костуна и чуть менее тяжелое Мары. Молчание прервал не толстяк, как все, наверняка, ожидали, а девушка:

– Я тут подумала, – обратилась Мара к Верону, – а что твой брат скажет, когда узнает, что его вилла была взорвана?

– Как я уже говорил, он бывает там не часто, так что не особо расстроится. У него и другие есть. Если очень нужно будет, просто отстроит заново, денег у него хватает. Хотя вряд ли он будет строиться на месте, которое раскрыли.

– Раскрыли?

– Я ведь говорил, что вилла по бумагам принадлежит подставному лицу. Когда начнется расследование произошедшего, это всплывет наружу. Если брат захочет снова иметь на этой планете виллу, то выберет место подальше от этого.

Еще несколько долгих минут мы вновь бежали в относительной тишине. У Костуна не осталось сил даже на нытье. Наконец, Верон остановился.

– Мы на месте.

Перед нами был тупик в виде тяжелой на вид металлической двери. Верон подошел и набрал на панели код, послышалось шипение, словно выходит воздух. Дверь, несомненно, была очень тяжелой, но для гераклида не составило труда ее отворить. И перед нами предстало огромное пространство. Оно было почти пустым, не считая нескольких космических кораблей различных размеров и форм. Тут и там шныряли работники в спецовке, проверяя эти самые корабли, кто-то сверлил, кто-то варил, но все, казалось, были заняты свои делом, да так рьяно, что было удивительно, почему они такие активные, если рядом не ходит их непосредственный начальник. Если, конечно, они не знали, что к ним направляется Верон.

– Ого! – выдавил из себя Костун, уперев руки в колени и тяжело дыша, а после восклицания он еще и закашлялся.

– Мне кажется, или потолок находится явно выше десятки метров, под которыми мы должны быть?

– Вы, наверное, не заметили, но тоннель слегка шел под откос, спускаясь все ниже.

– Я заметил, – ответил я, подняв руку, но реакции не последовало.