Бессмертный грех

— Извините, нельзя ли поточнее, — деликатно попросила я.

— На Валентина сбросили радиатор, — раздраженно пояснил Колос. — С седьмого этажа. Теперь поняла?

— Теперь поняла. — Я с уважением посмотрела на генерального. Не каждый, совсем не каждый после удара радиатором по голове сохранил бы такую форму. Крепкий человек, ничего не скажешь. — И… — я сочувственно вытянула шею, — как вы себя чувствуете? Голова не болит?

— Голова у меня никогда не болит. Но неприятно и, знаете ли, страшно.

Никогда не болит голова! Даже после удара батареей! Нет, он просто чудо природы.

— А как все произошло?

— Я приехал домой проведать рабочих.

— Рабочих? Домой? А у вас там…

— Ремонт. И когда подходил к подъезду, прямо передо мной сверху рухнул радиатор. То есть сначала он упал на козырек над подъездом, проломил его и… Вот такая история.

— Ах, перед ва-ами? — протянула я несколько разочарованно. Оказывается, никаких чудес, и по голове его не били. — То есть он промахнулся?

— Кто — он? — уточнил Колос.

— Радиатор.

— Что ты несешь, Митина?! — взорвался Колос, видимо, утомленный моей тупостью. — Ты что, считаешь, что батарея выпрыгнула из окна по собственной инициативе?

— А что вы кричите? — спросила я обиженно. — В наше время чего не бывает. Хотя… батарей, одержимых манией самоубийства, скажу честно, мне видеть не приходилось. А ваши рабочие не могли выбросить ненужную батарею в окно?

— Они же не сумасшедшие, — ответил генеральный. — Но вы мыслите в правильном направлении. Я действительно меняю радиаторы, и старые сложены в стопку на лестнице, у окна между шестым и седьмым этажом. Они там лежат уже неделю.

— Бережете для следующего ремонта?

— Нет, их хотел забрать к себе на дачу мой сантехник, — терпеливо пояснил генеральный.

— Хорошо. — Я попыталась сосредоточиться. — Перед вами грохнулся радиатор, а вы? Что вы сделали?

— Побежал в подъезд.

— И?

— Сел в лифт и поехал наверх.

— Зачем? Вы думали, что тот, кто сбросил на вас эту гадость, терпеливо дожидается вас у окна между шестым и седьмым этажом?

— Да. — Генеральный смущенно потупился. — Да, глупо. Но я был… не совсем вменяем. Представьте себе, такая махина падает прямо перед носом. Но я успел его заметить. Лифт старой конструкции, со стеклянными дверями. Он бежал вниз по лестнице, человек среднего роста, в спортивной шапочке, в красной куртке.

— Приметы очень выразительные, — скептически заметила я. — Хорошо, что куртка красная, а не зеленая, а то мы замучились бы искать.

— Увы, других примет разглядеть не успел. Я видел его только со спины.

— Понятно. — Я решительно встала. — Завтра я поделюсь с вами своими соображениями. Мне нужно все переварить.

— Завтра? — Генеральный растерянно посмотрел на Колоса. — Только завтра?

— Уже завтра, — мягко поправила я. — Я беру на раздумья ВСЕГО сутки. Поверьте, это немного.

— А мне что делать? — Генеральный поежился.

— Сколько там еще осталось батарей? — спросила я.

— Пять.

— В ближайшие пять дней вам лучше там не появляться. И… не расстраивайтесь вы так. Судя по тому, какое орудие убийства выбрал ваш недоброжелатель в красной куртке, он не профессионал. Вот если бы у него был гранатомет или автомат, а тут… Не будет же он таскаться за вами по всему городу с радиатором наперевес.

В приемной я застала нетерпеливо переминающихся Севу и Лизу.

— Что случилось? — хором закричали они. — Зачем Колос тебя уволок?

— Пока не могу сказать, — напуская на себя таинственность, произнесла я. — Так мы пиво пьем или?..

— Пьем! — опять хором ответили они.

…На шикарном столе Лизы Стилль, почесывая босую ногу корявой пятерней, сидел фельетонист Неволяев и пил пиво из горлышка. В бутылке оставалось пара глотков, не больше, а еще две бутылки, разумеется, пустые, валялись на полу.

— А-а-а, — громко рыгнул Неволяев, — явились, проклятущие? Еще пиво есть?

Да, фельетонист, неудачно ты зашел. Не знаешь ты, дурашка, нашу Лизу. Любой другой на ее месте растерялся бы — ну действительно, ситуация непонятная. Мы все здесь без году неделя в прямом смысле слова и все душевные силы обязаны тратить на сближение, на срастание с коллективом, точнее, на создание прочного коллектива с красивым названием «Команда». И вот один из нас, какой бы он ни был, заглянул на огонек и выпил немножко пива. Да, без спроса, да, с наглым видом, но он же наш, новогазетный.

Однако Лиза — истинно свободный человек, и никакие соображения долга, целесообразности или высокой идеи никогда не мешали ей реагировать на происходящее самым естественным образом. Сейчас, например, она превратилась в дикую кошку.

— Сначала уберите свою грязную конечность с моего стола, — с тихой яростью приказала Лиза. — А затем покиньте мой кабинет и навсегда забудьте сюда дорогу.

Неволяев бросил третью бутылку на пол, с недоумением посмотрел на Лизу и произнес витиеватую матерную фразу, в переводе означающую: «Что-то я не понял ничего».

— Чего ты не понял, урод? — так же тихо, но внятно прошипела Лиза. — Вон отсюда, ворье вонючее.

Неволяев смерил Лизу презрительным взглядом (вот дурак!) и продолжил чесать ногу.