Небо для него стало призванием. Лётчик-истребитель, ас летного дела, отчаянно воевал за Родину, не жалея себя. За его крыльями бои за Сталинград и Кавказ. Василий Дмитриевич служил в одном полку с Василием Сталиным. Ему не хватило одного самолета для того, чтобы получить звание Героя Советского Союза. Награжден орденом Красной Звезды, орденом Красного Знамени, орденом Отечественной войны, медалью «За оборону Кавказа». Дедушка рассказывал, что ему очень повезло. Дважды его сбивали, и каждый раз он приземлялся на территорию, контролируемую нашими вой сками. Во время второго падения дедушка получил тяжелое ранение, остался инвалидом и был комиссован в звании «старший лейтенант». Для него это стало тяжелым известием, т. к. он чувствовал в себе еще силы и желание воевать. Он часто говорил: «Моя любовь – небо и самолеты!» Его направили на реабилитацию в госпиталь Кисловодска. Здесь он познакомился с моей бабушкой, Кучеровой Екатериной, – молодой медсестрой, которая работала в госпитале.
В 1944 году они поженились. Родились дети: Любочка и Толик. Дедушка безумно любил своих детей, а дети любили его. Моя мама доверяла заплетать свои косы только ему. С сыном он конструировал самолеты и называл его «мой комиссар». Всем соседским детям Василий Дмитриевич помогал делать уроки, т. к. имел опыт преподавания математики в педагогическом училище. К дедушке часто приезжал его брат, Шишкин Николай (военный врач), также прошедший войну. Они могли часами говорить о том, что пережили.
Бабушка рассказывала о том, что в семье была традиция – лепить вместе пельмени. «Ну что, Катюха, налепим пельменей?» – достаточно было дедушке спросить, и все принимались за работу…
В 1979 году погиб его сын. Василий Дмитриевич тяжело перенес утрату. Ему пришлось ехать в другой город и забирать гроб. Бабушка рассказывала, что вернулся он другим человеком: «Осунулся, почернел, похудел за пять дней на 20 кг. Не плакал. Понимал, что я могу не выдержать. С этого момента опекал Любу и меня как никогда ранее».
В 1981 году родилась я. Он так радовался, так ждал встречи со мной… Пока бабушка поехала в Новосибирск, чтобы забрать маму и меня, дедушка утеплил веранду, сделал ремонт, сам купил кроватку. Ему даже пришлось расстаться со своей любимой кошкой – Белочкой. Соседи рассказывали, что он плакал, когда ее отдавал.
Но сердце не выдержало… Дедушка умер 15 мая 1981 года, не дожив несколько дней до встречи со мной.
Это человек, который часто смотрел в небо, мечтал о самолетах, летал после войны только во сне, любил свою семью, дорожил детьми, уважал людей, всегда протягивал руку помощи всем, кто нуждался, ждал встречи со мной и считал главным праздником – праздник Победы!
Я и моя семья очень гордимся им.
Художник, не рисующий войну
Михаил Николаевич Стругов в 1940 году Ленинградским комиссариатом был призван в действующую армию, а 22 июня 1941 года – направлен на фронт в составе 17-го отдельного полка связи Северо-Западного фронта. Имеет боевые награды, среди них – орден Отечественной войны, медаль «За оборону Ленинграда» и другие награды. О его военном прошлом рассказывает дочь, Людмила Михайловна ФРОЛОВА.
Мой отец – Михаил Николаевич Стругов – в 20 лет стал очевидцем тяжелейших дней начала Великой Отечественной войны, находясь на передовой. Юношей встретить смерть своих товарищей, видеть весь ужас и боль войны – такое не забывается, остается в душе на всю жизнь. Наши отцы не такие, как мы, дети ветеранов, они скромнее нас, участливее, и жизнь для них – это самое дорогое, они ее ценят и бережно к ней относятся.
Мой отец воевал в роте по обеспечению связи с Генеральным штабом, а это значит, был впереди всех с катушкой связи. Он вспоминает, что вначале было очень страшно, а потом он привык идти на смерть, и до сих пор воюет во сне. Я рада, что мой сын и внуки всегда внимательно слушают его рассказы о войне, а это значит, они понимают, что Родина – это то, за что отдавали свои жизни наши отцы и деды. Патриотизм воспитывается в семье, в отношении родителей к защите своей Родины как к жизненной необходимости.
До войны мой отец учился в Художественном училище, после войны он стал профессиональным художником и работал в Ленинградском художественно-оформительском объединении. Он неоднократно выставлялся на ежегодных выставках в Доме художника. Из воспоминаний детства я помню, как летом на даче он уходил рано утром на этюды, у него была внутренняя потребность рисовать всегда, пока рука держит кисть. Но к своим работам всегда относился критически, называл их «нашлепками». Рисовал природу, а войну не мог. Много лет работал портретистом. Для меня картины моего отца, то, как он изображал природу, – это его отношение к жизни. Он очень чистый и светлый человек. Дай Бог ему здоровья!
Девушка в военной шинели