Бессмертный воин

— Это я обещаю вам, — рискуя, он подошёл к ней поближе, а когда она не отодвинулась, подошел ещё ближе, так чтобы иметь возможность взять её за руки. — Я не желаю оставлять вас, сладкий листочек, но я должен. Я не могу сказать вам большего. Вы должны будете довериться мне.

— Довериться вам? — её вопрос был пропитан горечью. — Я слишком мало знаю вас, милорд. Вы — незнакомец для меня, даже после всего того, что произошло вчера вечером. Я обменялась большим количеством слов с вашим сенешалем, чем с вами.

— Это изменится, — твёрдо поклялся он, игнорируя вспышку зависти, которая возникла в нём при упоминании Ари. Ари, который уже видел, как солнечный свет касается её лица, того что он сам никогда не увидит. — Вы узнаете меня за следующие дни и недели, а с узнаванием придет и доверие.

— А пока этого нет?

— А пока этого нет, я могу только предложить вам только это, как залог своей искренности, — он сгрёб её в свои объятия, и прежде чем она успела возразить, поцеловал её. Он всё сильнее сжимал её, пока не почувствовал, как у неё перехватило дыхание и не почувствовал как её тело стало податливым. Когда он отпустил Алейду, её глаза были затянуты дымкой, заставляя его чувствовать себя безрассудным, будто он мог утащить её в лес и оставить там лишь для себя, вопреки всему, что могло бы произойти. — Вы понимаете?

Она с трудом сглотнула.

— Думаю, да, милорд.

— Хорошо. Теперь не хотели бы вы взглянуть на подарок, что я принес вам?

— Я была бы не против, — произнесла она, тщательно подбирая слова. — Но я не одела красивого платья, как вы просили. Я не испытывала к вам добрых чувств, когда одевалась.

— Подозреваю, что вы не испытываете их и теперь, — Иво опустил взгляд на её платье, цвета сливы, зашнурованное достаточно туго, чтобы подчеркнуть линию её груди, и показать бледно — жёлтую нижнюю рубашку, покрывавшую её шею и грудь. На голову, вместо вуали, она одела косынку, что носили поварихи, которая оставляла открытыми её косы. Он кивнул одобрительно. — Это значительно лучше того ужаса, что вы одели вчера вечером. Протяните свою руку.

Он снял мешочек со своего пояса, развязал узелок и выложил его содержимое себе на руку. Дюжина маленьких, светло — зелёных камней вспыхнула, обвитая золотой цепью, образуя брошь.

— Изумруды!

Удивление и восхищение в одном этом слове стоили отданного им за украшение состояния.

— Мне передали, что у вас рыжие волосы, и я предположил, что у вас могут быть зеленые глаза.

— Я почти жалею, что это не так, даже если бы это подразумевало, что у меня было бы ещё больше веснушек, — она взяла брошку, наклоняя её в разные стороны, и наблюдая за тем, как пламя камина отражается в камнях. — Как будто окаменевшие листочки.

Когда Алейда прикрепила брошь и взяла бронзовое зеркало, чтобы насладиться своим видом, Иво бросил взгляд на пронзённую ею иглой вышивку. Он мгновенно распознал изображенный на гобелене щит. Уже почти надуваясь от гордости из — за того, что она изобразила его, он вдруг заметил куда именно с такой злобой она нанесла удар иглой. И вправду, Coillons! Его чресла запульсировали, будто она и правду ударила его, а не просто пронзила ткань. Вздрогнув, он посмотрел на жену и на кинжал, что висел на её поясе, пытаясь решить должен ли он разоружить её прежде чем снова сесть подле неё. Затем она повернулась к нему и мысли об иглах и ножах были полностью стёрты тем удовольствием, что мерцало в её глазах.

— Я давно мечтала об изумруде, — мягко сказала она. — А теперь у меня их так много.

— Должен ли я предположить, что брошь вам понравилась?

— Да, милорд, но я снова потерялась в непонимании и кавардаке, правда теперь я сама всё это натворила, — свет в её глазах слегка померк, когда она коснулась того места на горле, где была прикреплена брошь. — Я поклялась, что простая безделушка не успокоит меня.

— Это предназначалось для того, что бы понравиться вам, а не успокоить. Я бы отдал вам её, несмотря на ваше настроение.

— Тогда вам удалось сделать то, что вы хотели, милорд, поскольку я очень рада.

— Хорошо. Давайте спустимся вниз похвастаться вашими драгоценностями и зачитаем контракт. Я хочу, чтобы каждый в зале знал, насколько я ценю свою жену. Идёмте.

Он отошёл от неё и протянул руку, она прошла несколько шагов, чтобы положить свои пальцы на его ладонь. На сей раз они были тёплыми и спокойными. — Позже мы вернемся сюда, и я вновь попробую убедить вас называть меня по имени. Возможно, даже в два раза более усердней.

Золотистое пламя от камина осветило появившийся на её щеках румянец, сделав их похожими на восход солнца. Впервые за вечер она улыбнулась искренней улыбкой. Улыбкой женщины.

— Ну, если вы должны, милорд.

Это было так, будто она взяла его в руку, настолько быстро он затвердел. Этот ужин станет самой длинной трапезой в его жизни.

Глава 8

— Я не могу понять этого. Три рыцаря, один из которых барон, и все без оруженосцев.

Алейда, обхватив себя руками, рассматривала двух стоящих перед ней мужчин.

— Вы не танцуете, не поете, не охотитесь с соколами. Следующее что вы мне скажете, это то, что не играете в шахматы.