Бессонница

– Пожалуй, вы правы. Доктор Гроссман пару недель назад говорил мне, что спину нужно поберечь. Подумать только, а лет пять назад я могла танцевать. – Она в очередной раз оглядела гостиную. – Если вам что-то понадобится, господин Мун, пожалуйста, скажите мне. К примеру, посуда, мелочи для ванной…

Обращение «господин Мун» из ее уст звучало более чем странно. Когда я учился в университете, госпожа Бенсон преподавала у меня латынь и называла меня исключительно «Эдуард».

– Скажу обязательно, – пообещал я. – Но все необходимое у меня есть, а мелочи для ванной и посуду можно приобрести на рынке. Теперь далеко ходить не нужно – он почти под рукой.

Госпожа Бенсон смотрела на то, как я ставлю у стены мольберт и складываю на стол чистые холсты.

– Хочется верить, что эта квартира принесет вам вдохновение, – снова заговорила она. – До вас тут жил еще один художник, а до него – писатель. Вы давно не организовывали выставок…

– Последние три месяца я не рисую. По личным причинам.

– Понимаю. – Она сцепила руки в замок, глядя на то, как я достаю из сумки блокноты с набросками. – Я так скучаю по вашим картинам. Вы рисуете ничуть не хуже, чем ваш отец …

Сравнение с отцом уже обижало меня, хотя несколько лет назад вполне могло отбить охоту брать в руки кисть или карандаш. Я смирился с тем, что как хорошо ни рисовал бы, всегда буду находиться в тени гения Самуэля Муна, автора «Женщины в лисьих шкурах», «Философа» и «Утра ведьмы». У нас с папой был разный стиль – он почти всегда работал с красками, а я предпочитал графику, и вдохновлялись мы разными вещами. Отец, всегда тяготевший к мистике, являлся автором иллюстраций к большинству опубликованных в «Сандерс Пресс» книг с мифами и легендами, и работы его были темными, если не сказать, жутковатыми.
Упомянутое выше «Утро ведьмы», принесшее ему славу, послужило обложкой для романа Оливии Сандерс «Смерть может подождать». На картине была изображена женщина, сидящая перед зеркалом. Половина ее лица – лицо молодой девушки, а вторая половина имеет явно демоническую принадлежность. После этой картины отец буквально проснулся знаменитым. Я же предпочитал более светлые и близкие к обычной жизни вещи. Но и мне, по иронии судьбы, известность принесла картина с мистическим подтекстом – Демон Реки, ждущий очередную жертву возле моста. Сейчас я отнекивался от этой картины, не зная, что побудило меня нарисовать такое, и аргументировал это тем, что в тот период увлекался легендами.

– Отец рисует на порядок лучше меня, – ответил я. – Но сравнение мне льстит.

– Может быть, вы поговорите с господином Муном-старшим, и он согласится преподавать у нас историю искусств?

Я отвлекся от раскладывания кистей и посмотрел на госпожу Бенсон. Отец, скорее, согласился бы побыть в роли натурщика, но на кафедру его не затащил бы даже черт .

– Сомневаюсь в успехе этой затеи, но обещаю попробовать.