Бессонница

Я уже было открыл рот для того, чтобы спросить, что я делаю в его спальне, но не произнес ни звука. Голос мой не слушался меня. Точнее, голоса у меня вообще не было: я не смог даже что-то прошептать.

– Тебе придется помолчать еще немного, – продолжил Кристиан, откладывая книгу и поднимаясь. – Это для твоего же блага.

Память постепенно возвращалась ко мне, и я восстановил в голове произошедшие события. Я пришел в аптеку для того, чтобы вернуть Еве деньги. Мы пошли на станцию метро. Я рассказал ей о маршрутах поездов, распечатал для нее карту. Потом я встретил Анну, на появление которой Ева отреагировала довольно странно… а потом? Что было потом? Потом был… поезд ?!

– Пользуясь случаем, – снова заговорил Кристиан, – я хочу попросить у тебя прощения. Я вел себя очень невежливо. Надеюсь, ты на меня не в обиде?

Если бы я мог смеяться, то не просто рассмеялся, а расхохотался бы от души – так наивно и по-детски прозвучало это «я вел себя очень невежливо». Но я ограничился кивком головы, так как голос мой мне до сих пор не повиновался.

– В последний раз я искренне извинялся перед смертным больше трехсот лет назад, так что тебе выпала большая честь, несмотря на то, что я виноват.

Не обращая внимания на мое удивление, он поднялся, запахнул полы халата из дорогой парчовой ткани, подошел ко мне и, взяв за руку, снял с моего мизинца перстень с темно-зеленым камнем.

– Теперь ты можешь говорить. Только давай условимся, что ты не будешь говорить слишком много. Тебе необходим покой.

– Какого черта вообще произошло?! Меня переехал поезд! Я до сих пор жив?! Или я уже умер?! Если да, то в Рай я точно не попал бы, но что ты делаешь в Аду?! А если это не Ад и я не умер, то что могло бы означать это «я в последний раз искренне извинялся перед смертным больше трехсот лет назад»? !И….

– Давай-ка по порядку, Эдуард. Да, тебя на самом деле переехал поезд. Но, к счастью, я оказался поблизости и успел вовремя. Точнее, почти вовремя. Тебя уже успели увезти в больницу, упаковали в черный мешок и засунули в холодильник. Слава Богу, ты не успел замерзнуть.

Я молчал, решив, что такого идиотского пробуждения у меня не было еще никогда, и лучше не задавать лишних вопросов, так как ответы могут мне не понравиться.

– Увидев, в каком состоянии твое тело, я немного отчаялся, – продолжил Кристиан. – Тебе повезло: в детстве я любил головоломки, а поэтому приведение твоего тела в порядок доставило мне удовольствие. Согласись, было бы неприятно, если бы ты очнулся, а голова твоя была бы повернута на сто восемьдесят градусов? Я уже не говорю про руки и ноги.

Я судорожно сглотнул и поморщился от отвращения.

– Потом я забрал тебя домой – к себе домой, как ты видишь. Я обладаю определенной властью над большинством живых и мертвых существ, но чудеса мне неподвластны, поэтому твое оживление отняло у меня почти три дня. Потом я еще пару дней следил за тем, как восстанавливаются твои внутренние органы. И, похоже, у меня получилось. Я не чувствую, чтобы у тебя что-нибудь болело.

– Ну и… ну и что я должен со всем этим делать? – спросил я, наконец.

Кристиан присел на кровать.

– Для начала ты мог бы поблагодарить меня за то, что я вернул тебе жизнь.

– Мне снится сон, правда?

– Эдуард, просто, черт побери, скажи, что ты понимаешь ! Мне еще нужно объяснить тебе, в какой заднице ты оказался, и как можно из нее выбраться!

Громкий хлопок в углу заставил меня повернуть голову. Большая ваза с сухими цветами, которая до этого была целехонькой (я обратил на нее внимание еще тогда, когда изучал спальню), превратилась в осколки, а цветы жалкими прутиками лежали на ковре.